Любопытство кошку сгубило.

Впрочем, это еще бабушка надвое сказала, сгубило ли.

Готовясь ко сну, Алекса успела сделать множество дел, и все на автомате, занятая мыслями о том, что было в ресторане, и о том, что произошло у калитки.

Насыпая корм двум кошкам, которые прыгали в ее комнату из сада с толстой ветки яблони и упрямо отказывались заходить с парадного входа, где отец сработал для них легко открывающуюся дверцу на петлях, девушка вспоминала родителей Карея. Как он бросил: «Эти двое – мои родители!» А они, выглядевшие такими элегантными и аристократичными, не обратили внимания ни на реплику сына, ни на его тон, немедленно поглощенные знакомством с Алексой.

Издалека пробегал по комнате свет автомобильных фар. И Алекса пыталась определиться с происшествием: почему Карей сжег машину Мэтти. Пришла к выводу, что появление Мэтти, который хотел с ней поговорить (о чем – оправдаться хотел?), стало для Карея последней каплей в его напряженном состоянии сегодняшним вечером. Не сожги он машину Мэтти, загорелся бы сам.

Вешая платье в шкаф, девушка скептически думала, что сестра и впрямь говорит умные вещи, да только веры им нет. Потому что, попади Эмбер в прошлое даже с нынешним опытом за плечами, она все равно наделает тех же ошибок, что и раньше, как только перед нею появится мужчина: умно говорить мы все горазды.

Подходя к зеркалу расчесаться перед сном, Алекса вспоминала о заклинании и размышляла, почему оно не сработало. Она не почувствовала к Карею ничего, что было бы похоже на любовное влечение, а он обращался с нею, как будто и не знал о привороте. Да еще словно боялся, что она вот-вот начнет гнать его от себя. Но и сам пытался держаться в стороне.

А еще любопытнее было посмотреть на за?мок. Несмотря на все странности, Алекса с нетерпением ожидала воскресенья, когда, выполняя свое обещание, Карей должен будет отвезти ее в свой дом.

Мыслей было много, но Карей все равно стал последним, о ком она подумала перед сном. Закрывая глаза, видела его замкнутое лицо, усталые глаза и упрямый рот…

…Дом был огромный. Алекса шла по его комнатам – во сне – зная, что должна пройти всю анфиладу, потому что дальше будет коридор. Наверное, в этом доме она появилась вечером, потому что комнаты были ярко освещены. Золотистый свет будто падал на ее плечи. Тепло и уютно. Мебель тоже светло-желтых и светло-коричневых тонов. И предметы на небольших мраморных подставках по углам: длинные расписные вазы, изысканные статуэтки – легкие, прозрачно веселые какие-то. Вот только комнаты не кончались… Но Алекса уже заметила вдалеке стену и на ней контуры двери. И заторопилась. Даже во сне стало интересно, что там, за дверью.

И вот она, дверь… Алекса уверенно ухватилась за ручку и легко потянула на себя. Открылся коридор, больше похожий на галерею, высокую и светлую. Девушка перешагнула порог и, не сомневаясь, пошла вперед. Только раз оглянулась и пожала плечами: двери нет, как будто она прошагала бесконечно долго и успела завернуть за угол. А впереди конца коридору не видно. Но, несмотря на то что коридор был глухим, без окон, Алекса не боялась: светло так, что на душе радостно… Поэтому резко встала на полушаге, когда увидела, как сначала медленно, но с нарастающей скоростью мчится навстречу ей темнота. Будто кто-то размеренно, люстру за люстрой, выключал освещение в бесконечном коридоре.

Ей показалось – выдохнуть не успела, как очутилась в полном мраке.

Алекса медленно подняла руку, невидимую и словно растворившуюся в кромешной тьме. Коснулась пальцами лица, поняла, что рука есть. Тишина давила на уши, и она не могла понять, то ли к ней кто-то идет, то ли кровь шумит в ушах. Попытка оглянуться привела к тому, что пришлось снова притронуться к лицу: казалось, мрак съедал все ощущения… Шелест платья исчез вместе с застывшей Алексой, когда она и в самом деле услышала шаги. В глухом коридоре, с толстыми коврами на полу, вместо звука шагов был слышен шорох ворса, по которому ступали. И этот едва уловимый звук становился с каждым шагом все отчетливее. Он раздавался со всех сторон, и девушка поняла, что бежать не может, потому что шла она посередине коридора и теперь не знает, где находится. Если даже побежит, то не окажется ли, что к идущему ей навстречу?

Шаги затихли рядом с ней. Алекса дышала ртом, чтобы слышать того, кто рядом. Он молчал. А потом она снова услышала короткий шелест. Неизвестный встал совсем близко, чуть возвышаясь над нею. Она даже ощутила тепло его тела. Ей показалось – она слышит, как он дышит. И сама боялась дышать, зная, что это только она не видит его. Он-то уж точно ее разглядывает. И ледяной волной обдало скованное напряжением тело девушки, когда голос Карея над ней шепотом выдохнул:

– Алекса!..

…Проснулась она быстро и чувствовала себя бодрой, несмотря на приснившийся кошмар. Оделась, думая, что вроде во сне ничего такого страшного не увидела, почему же она назвала его кошмаром? Из-за того, что ее напугала тьма? Нет, безусловно, неплохо бы поговорить с мамой и с папой. Оба хоть и не маги, но слушать и делать выводы умеют.

Оказалось, проснулась опять рано. Кошки, сходившие погулять, вернулись, когда она застелила постель. Недовольно посмотрели на покрывало, и, рассеянно улыбнувшись им, девушка бросила на кровать старую кофту, которую гулены приняли благосклонно, немедленно усевшись на нее.

До обычной побудки – полчаса. Почти готовая к выходу, Алекса села перед компьютером. Быстро нашла сайт университета, раздел «магический корпус»