– Тихо-тихо, попрошу на выход, – сказал хозяин. Положил руку на спинку стула Питера.

– Уходим. Уже ушли, – сказал Питер, поднимаясь, и, глядя на него крохотными глазками, протянул руку, прощаясь, но тот сделал вид, что не заметил жеста. – Не хочешь пожать? Не хочешь попрощаться по-людски? А вот Амос Макнамара всегда пожимал руку на прощанье. Это заведение покатилось вверх по наклонной, друг мой. Вверх по наклонной самым прискорбным образом.

Они вышли на парковку, поеживаясь от холода.

– Так нас только что вышвырнули? – вопросил Питер.

– Не бери в голову. Ерунда все это. Куда только катится мир. Курить нельзя, а вышвыривать можно, и без всяких на то оснований.

– Дай сигаретку.

Они стояли на парковке и со смаком курили. Патетически затоптав окурок, Ричи достал телефон и позвонил в таксопарк. В первом было занято, тогда он позвонил во второй. Там готовы были прислать машину, но ждать придется двадцать минут. Они оглянулись на паб и намерились было дожидаться внутри, но потом вспомнили, что их только что изгнали из сей распивочной. Тогда Питер сказал: к чертям собачьим, не собирается он морозить себе яйца, дожидаясь такси, лучше им забраться в его грузовик. Ричи запротестовал, но слабо. Питер его успокоил, что до дому-то всего пару миль.

Десять минут спустя Питер глянул в зеркало заднего вида и увидел патрульную машину:

– Ох ты!

– Езжай ровней, – сказал Ричи.

– Если меня проверят на выдох, прощай моя работа.

– Не паникуй. Езжай ровней.

Полицейская машина села им на хвост и через милю включила синюю мигалку.

– Ну вот. Я останавливаюсь.

Ричи уже разматывал повязку на голове.

– Что ты делаешь? – спросил Питер.

– Заткнись. Тормози. Потом обмотай голову моим бинтом. Мы махнемся местами, и я скажу, что это я был за рулем.

– Да ладно тебе.

– Ты держи рот на замке. Мне от моих прав так и так толку мало.

– Нет, Ричи.

– Просто делай, как я говорю, ладно? Все будет отлично.

Питер аккуратно затормозил и выключил зажигание. Патрульная машина тоже остановилась на небольшом расстоянии от них. Ричи уже перебирался на водительское место. Питер, извиваясь, пытался выбраться из-под Ричи, но рычаг переключения передач уперся ему в зад, а нога зацепилась за ручной тормоз. Прошло несколько секунд неприятной тесной возни и свиноподобного хрюканья, пока им не удалось оторваться друг от друга. Питер глянул в боковое зеркало. Полицейский еще только вылезал из машины. Питер сграбастал бинт и обмотал голову, хотя завязать не получилось. Повязка едва держалась.

Ричи устроился поудобней на водительском месте, успокоился. Опустил боковое стекло.

– Признаюсь, офицер, – сказал Ричи. – Выкурил сигарету в общественном месте. Вызывайте расстрельную команду.

– Я тебя, случаем, не знаю? – спросил патрульный.

Это был тот самый полицейский, что арестовал Ричи после исчезновения Тары и этим утром опрашивал его в больнице.

– Господи, да! – воскликнул Ричи. – Мы же старинные приятели.