– Да иди ты! – не поверил я, хватая карту. – Кать, глянь!

Девушка смешно наморщила нос и подтвердила:

– Так и есть, Вятка!

Тунгус уже спрыгнул на траву, кот же не торопился, брезгливо оглядывая влажную от росы поверхность. Это место любят рыбаки: на зелёной траве дощатый прямоугольник настила под большую палатку, рядом виднелось обложенное большими камнями костровище. А что удобно, течение здесь почти не чувствуется, в землю вбиты два железных лома, «Провокатор» вполне можно цеплять, а я к нему, да за большую корягу.

Двигатели стихли. Надо срочно закрепить катер и размяться на берегу. Определимся с графиком дежурства, если повезёт, сразу рухну спать, я смертельно устал.

– У тебя постельное бельё есть, Лёша, или принести со склада? – с самым серьёзным видом поинтересовалась Глебова.

Вот тут бы мне и смекнуть…

Говорят ведь умные люди, что настоящего дурака учит исключительно личный опыт. Чаще всего, не с первого раза. Но бывает так, что и многократный долбеж правдой жизни по мозгам не помогает.

– А чего тебе тут маяться, Кать? – брякнул я тупо. – На сухогрузе душ, нормальный гальюн, кают-компания…

Брови девушки вздёрнулись в удивлении; ничего не сказала красавица. Взяла свою сумку и пошла к сходням. Лишь напоследок обернулась и молвила ехидно:

– Спокойной ночи, сержант!

Падла, всю ночь мне снилось мягкое женское.

Проснулся я раньше всех, отправив спать Дашу Закревскую. Пока мои товарищи недовольно ворочались под тёплыми одеялами, пытаясь расшевелить в себе необходимость проснуться, я разжёг на берегу огонь и приготовил для всех крепкий чёрный кофе. Желающие пусть себе сами молочком разбавляют. Спокойно побрился, всё-таки впереди визит, потом, неторопливо отхлёбывая из кружки, посидел на полубаке в одиночестве и звенящей тишине – прохладное, если не зябкое енисейское утро придавало терпкому напитку особый вкус.

Разбудил по громкой наших. Первой встала всегда свежая поутру Петлякова – и сразу на камбуз, готовить экипажу завтрак. Собирались мы довольно сумбурно.

День пришёл на смену суетному утру, через два с половиной часа хода прошли мимо пустого посёлка Усть-Пит, стоящего чуть ниже устья реки Большой Пит – правого притока Енисея, откуда и начинается знаменитый путь в Золотую тайгу.

Экспедиция подходит всё ближе и ближе к финишной черте.

Пш-ш…

– Алексей!

– «Самоед» на связи, между прочим, – напомнил я недовольно деду, оставляя в сторону термокружку.

Екатерина, не отрывая глаз от реки, еле заметно улыбнулась.

Сегодня утро надежд и новых горизонтов. Поэтому и настроение добродушное, ругаться мне совсем не хотелось.

– Да «Самоед», «Самоед», помню… Запомни и ты, Лёшенька: формализм погубил не одного хорошего человека!

Я просто обалдел.

– «Ангар», не пугай меня, ты где таких оборотов нахватался, Фёдорыч?

– В одном ток-шоу.

– Ты ещё и ток-шоу…

– А как же! – задорно крикнул дед в микрофон. – Погодь-ка, я громкую связь включу, пусть весь личный состав услышит, порадуется!

Что же там такое приключилось, если дед джигу готов танцевать?

– Вот так? Раз-раз… Как слышно, Даша? Хорошо? Ага! Так вот! Я только что связался по рации с Подтёсово!

Вот это, я понимаю, приятный сюрприз! Судя по уровню радости шкипера, связь не просто прошла нормально, но ещё и продуктивно.

– Ну, так что, выкладывай итоги, не томи! – предложил я и повернулся к своему штурману: – Катя, выходи из кильватера, вставай параллельным курсом, пообщаемся, порадуемся вместе.

– Васька Храмцов на связи был! Василий Яковлевич! Я же когда прибыл сюда да освоился, решил над собой расти. А тут предложили мне кадровики