запрокинула ему голову, выворачивая к себе. – Его схватили во время набега на Торлбю, и, в конце концов, страх таки в нем мы нашли. Давай, червяк, скажи им то, что выкладывал мне!

Асборнов рот трепыхался, дрябл и беззуб, и отрывисто каркал:

– Яркому Йиллингу… пришло послание… Напасть на Торлбю… Когда… и где… и как нападать. – Скара ежилась с каждым сырым хрипом и ыканьем. – Среди вас… есть предатель.

Отец Ярви придвинулся ближе, его сухая клешня сжалась издевательским подобием кулака:

– Кто он?

– Один Йиллинг ведает. – Кровящий глаз сверлил Скару. – Быть может, сейчас он здесь… сидит среди вас. – Разбитый рот изогнулся в рдяной улыбке. – Быть может.

Колючка саданула ему по роже, сшибая на землю, занесла руку для нового удара…

– Колючка! – вскрикнула Скара, хватаясь за грудь. – Нет! – Колючка уставилась на нее, кривясь одновременно от бешенства и от скорби. – Пожалуйста, если ты его мучишь, ты мучишь себя. Мучишь всех нас. Умоляю, смилуйся хоть немного!

– Смилуйся? – Колючка харкнула, слеза прокатилась по рубцеватой щеке. – А они смилостивились над Брандом?

– Не более, чем над моим дедушкой. – У Скары самой защипало глаза, и она подалась вперед в припадке отчаяния. – Но ведь мы должны быть человечнее них!

– Нет. Мы должны быть бесчеловечнее. – Колючка свирепо вздернула Асборна за цепь, замахнулся тугой кулак, но пленник лишь шире осклабился.

– Грядет Йиллинг Яркий! – проклокотал он. – Грядет Йиллинг Яркий и ведет с собой Смерть!

– Ох, а Смерть уже здесь. – Скифр повернулась, поднимая руку. Ее ладонь сжимала какую-то штуку из потемневшего металла.

От оглушительного треска Скара подскочила на стуле, из зытылка Асборна плюнул красноватый туман, и Сподвижника откинуло набок, его волосы затлели.

Похолодев от ужаса, Скара пялилась выпученными глазами.

– Храни нас, Война-Матерь, – прошептал Горм.

– Что ты сделала? – с визгом вскочила мать Скейр, опрокидывая стул на траву.

– Возрадуйтесь, голубочки, ибо я принесла вам залог будущей победы. – Скифр воздела в небо смертельную вещицу, из отверстия на конце веял белый дымок. – Я знаю, где сыскать подобные чуда. Талисманы старых дней, пред которыми мощь этого вот – детский лепет. Эльфийское оружие, выкованное допрежь Сокрушения Божия!

– Где? – уцепился Ярви, и Скара была потрясена пылом в глазах служителя.

Скифр свесила голову набок.

– В Строкоме.

– Вы чокнулись! – взвыла мать Скейр. – Строком под запретом Общины. Любой, кто туда отправится, заболеет и простится с жизнью!

– Я там бывала. – Протянув длинную руку, Скифр указала на светящийся оранжевым эльфий браслет на запястье Колючки. – Оттуда я вынесла эту побрякушку, и моя тень покамест при мне. Для меня не существует запретных земель. Я Бродяга По Руинам, и там мне известны любые тропы. Даже те, что избавят нас от недуга Строкома. Одно ваше слово, и я вложу вам в руки оружие, против которого не устоит ни один боец, ни один витязь, ни одна армия.

– И ниспошлешь на всех нас проклятие? – огрызнулась мать Скейр. – Вы что, лишились остатков разума?

– Я пока кое-что сохранил. – Король Атиль спокойно поднялся с места, невозмутимо прошествовал к телу Асборна, бесстрастно присел на корточки. – Великий воин – тот, кто еще дышит, когда на пир слетаются вороны. Великий король – тот, кто увидит, как горят трупы его врагов. – Он пальцем заткнул ровную дырочку в Асборновом лбу, и сумасшедшее пламя, казалось, уже угасшее, вновь разгорелось в его глазах.

– Последнее слово всегда остается за сталью. – Он высвободил палец, окрашенный алым, и с интересом его изучил. – А это – не что иное, как сталь, в другом облике.

Скара прикрыла глаза, впиваясь в подлокотники кресла. Надо успокоить одышку и унять бурленье в желудке, разбавить обуявший ужас. Ужас пред таинственным колдовством. Ужас пред убийством пленного у нее на глазах. Ужас пред тем, что лишь ей одной было на него не начхать. Она должна быть храброй. Должна быть умной. Должна быть сильной.

– Реку: надлежит ей быть вложенной в ножны, покуда все мы не порезались, – молвил Горм.

– А я реку: надлежит ей быть вложенной в сердце Яркого Йиллинга! – рявкнула Колючка.

– Мы все понимаем, что с горя ты с глузду съехала, – отрезала мать Скейр. – Эльфья волшба? Только вдумайтесь, что вы несете! Нам грозит новое Божие Сокрушение! Да вдобавок с предателем в наших рядах!

– С предателем, который сжег Торлбю, – гаркнула Колючка, – о чем вы годами мечтали! С предателем, что продался Верховному королю, с которым вас подмывает помириться!