войны, и потому не было у них такой острой тоски по прошлому. Даже молодые сталкеры, что уже успели познакомиться с поверхностью, не знали, какой она была раньше. Могли лишь вылепить в сознании тот, старый мир по рассказам старших, но понять и прочувствовать не умели. Не дано им это. Молодые сталкеры видели только огрызок старого мира, непогребенного покойника. Так смотрели на мумию Ленина в московском Мавзолее, так разглядывали на клочках бумаги виды далеких стран, где никогда не суждено побывать. А охотник помнил. И воспоминания въелись глубоко, и изгнать их оттуда не получалось. Даже девушка по-особому смотрела на «верхний» мир – завороженно, с испугом и восхищением. Наверное, тоже хотела наглядеться, впитать побольше, чтоб потом можно было представлять и мечтать.

Посидели еще немного, подождали, пока охотнику полегчает. Аркадий места себе не находил, чувствовал свою вину. Если б не приступ этот – давно уже убежище на ночь отыскали, а теперь вот придется впотьмах шарахаться.

Техник словно его мысли прочел.

– Аркаш, только себя винить не вздумай, – отозвался парень. – Сейчас оклемаешься – и сразу поскачем. Динка, а что ты нам хотела рассказать там, в убежище, да не успела?

Диана придвинулась поближе, чтобы мужчины ее лучше слышали.

– Помните, ваши говорили, что там за проспектом фонит сильно? Что они туда не совались пока?

– Помним.

– Так вот, нету там никакого фона. Это все аномалия. Дозиметры показывают, а на самом деле фон такой же, как и везде.

– Забавная аномалия, – покачал головой Техник. – Продолжай.

– У нас там второе убежище, основное, большое. За проспектом. Там наверху еще научный институт Седакова стоит. Оттуда наши и напали.

– Молодцы, – похвалил Техник. – Здорово окопались, ничего не скажешь. Просчитался немного Беспалый. Хитрый, гад, а и его вокруг пальца обвели.

– Значит, теперь война? – тихо спросила Диана.

– Видимо, да, – развел руками Техник. – Беспалый теперь точно не отступится. Он так за этот ваш бункер держался, зубами в него вцепился. Его растравили, старикан этого так не оставит.

Аркадий прислушался к своим ощущениям. Вроде немного отлегло. Дышать стало легче, и никто больше изнутри не кусался. Головная боль огрызнулась пару раз напоследок и сгинула. Аркадий вдохнул поглубже, погонял стылый вечерний воздух через противогазные фильтры.

– Андрюш, – позвал охотник, – давай собираться, надо двигать.

Парень понятливо кивнул. Проверили снаряжение и магазины, еще раз в окна осмотрели местность. Город безмолвствовал, предчувствуя скорое приближение сумерек. Скрипнули стальные ступени лестницы, качнулся куст на углу дома, задетый Техником. Путники теперь старались идти быстрее – оставаться ночью под открытым небом было равносильно гибели.

Дневной свет медленно иссякал. Солнце давно скрылось за зданиями, тени вытянулись, и город стоял унылый и задумчивый. В переулках ютился сумрак, и в этой мешанине света и тьмы охотнику чудилось, что из подворотен на них смотрят десятки пар хищных глаз. Однако вокруг было тихо и спокойно. Город медленно погружался в омут сумерек, все глубже и глубже. Темные провалы окон и подворотни излучали угрозу, от зданий веяло опасностью. Внезапно стало так тихо, что каждый шорох, казалось, услышат на другом конце улицы.

– Надо место для ночлега быстрее искать, – подал голос парень. Все лихорадочно присматривались к зданиям. Темнота накатывала стремительно и незаметно. С неба поглядывали первые звезды.

– Живее надо, а то здесь куковать останемся.

Для убежища на ночь они облюбовали исполинское здание. Техник уже шагнул в сторону многоэтажки, но почему-то замер и стал крутить головой. Прислушались. Тишина мертвая, ни шороха.

Аркадий шагнул вперед, но парень резко одернул его, приложил палец к фильтрам.

– Тсс! – Техник снова прислушался. Что-то не давало парню покоя, тревожило. Потом товарищ резко повернулся к двухэтажному кирпичному зданию, вскидывая автомат.

– Пушку на землю! – нарушил вечернюю тишину мужской голос. – И поживее.

– Тьфу ты, то измена, то засада, – в сердцах выпалил Техник и первым опустил автомат на асфальт.

Дверь за беглецами захлопнулась, и камеру затопила темнота. Денис прислонился к стене и ощутил спиной холодный бетон. Ярость так и клокотала в груди Богуса, просилась наружу. Эти двое гаденышей все же сумели вырваться и удрать. Как так получилось, что он упустил шпионов?

– Уроды, – прошипел Денис и сплюнул на пол. За стеной снова послышались приглушенные выстрелы. Что там приключилось? Восстание, диверсия? Биться надо, за предателями бежать, а он тут торчит.

Минуты потянулись медленно. Бой в убежище то разгорался с новой силой, то снова затихал. Наконец, Денис услышал, как с той стороны двери что-то