«Потом, брат Фра, все потом… — Я несколько секунд мучительно подыскивал нужные слова. — Сарказм не ваш конек, настоятель, оставьте язвительность для своей братии и прихожан храма. Ирония тут тоже неуместна. Я хочу вернуть ваш взор в небо. Вы правы, ни один звездочет за всю жизнь не сосчитает всех звезд. Рурги видят иначе, дальше и полнее, что ли. Что такое наш мир? Песчинка! Сколько песчинок на пляжах, раскинувшихся на берегах благословенного озера? Мириады! Бессчетное количество! Если посмотреть на нас, например, вон с той звезды…»

Я указал когтем на Алморан — самую яркую звезду из созвездия Всадника. Алморан — единственный ночной огонек, который я безошибочно мог отыскать в звездном рое. Спасибо ночным урокам астрономии с учителем, которого изображала Лилина. Сколько мне тогда было и каким я был… точно, немногим более голубя, только хвост уже свешивался с накладки на плече девчушки. Как сейчас помню: раскачивающаяся на растянутом между деревьев гамаке девочка прицельно тычет в небо тонкими пальчиками, называя ту или иную звезду. Запомнил я почему-то только Алморан.

— Орлангур?

Вопрос, прозвучавший словно выстрел, вернул меня в реальность.

«Прошу прощения, задумался, — отозвался я, и фра понимающе улыбнулся. Сам, похоже, страдал подобным „недугом“. — Оттуда мы — точно такая же яркая точка в их небе. И в их, и в их. — Коготь пробежался по мерцающим огням. — Над нами — миллиарды светил. Больше, чем пресловутых песчинок на пляжах. Намного больше! — зачем-то уточнил я, воздев к небу указательный палец правой передней лапы. Хорошо, уговорили, воздел ради красного словца и прущего из меня пафоса. Понты дороже денег, куда без этого. — Как следствие, количество планет, населенных разумными существами, не поддается счету. Как вы думаете, брат Фра, там тоже верят в Пресветлую? Во всех мирах молятся одному богу, или среди них есть язычники и еретики, которых огнем и мечом надо привести в лоно Церкви? Или, если рассматривать с их позиций, еретиками являемся уже мы?»

Не дав сказать ни слова уже набравшему полную грудь воздуха настоятелю, я продолжил:

«Я верю в высший разум. Всевышний, Создатель, бог или богиня, если хотите, существует, но вряд ли его или ее интерес навеки прикован только к нашему комку грязи. Простите за неподобающее сравнение, но, думаю, я не сильно погрешил против истины. Нам никогда не постичь замысла Создателя. И мы, и вы — люди, начинаем придумывать богов, которых очеловечиваем и наделяем нашими чертами и пороками. Либо, из-за скудного ума, отождествляем с могучими силами природы и необъяснимыми явлениями. Также я верю, что Бог живет в наших душах, и в них же вьет гнездо дьявол».

— Дьявол?

«Нечистый. У зла много имен. Имя ему — Легион! Знаете, однажды я подслушал разговор одного купца и странствующего проповедника. Бородатый старик говорил, что Пресветлая создала человека, наделив его чувствами и разумом, а потом подумала и дала ему свободу выбора. Чтобы создание ее рук не наделало непоправимых ошибок, Пресветлая подарила ему опеку небесных покровителей — ангелов. Дальше за все людям надо отвечать самим, а не винить богиню, ангелов или других людей. Когда купец начал жаловаться на жизнь, хая старика на чем свет стоит, тот добавил, что Пресветлая создала тварей земных и не дала им ничего, заставив жить в грязи и добывать пищу, убивая друг друга. Потом она создала ангелов и наделила их разумом, но не наделила их душой, а затем создала людей, даровав им и разум, и душу, но те зачастую предпочитают жить как твари, убивая, копаясь в грязи, унижая слабых и ища виноватых».

— Но ведь есть мораль, нормы, заповеди! Без них человек… без…

«Превращается в животное, вы хотите сказать? Любое общество накладывает на людей ограничения и очерчивает рамки поведения, требует соблюдать определенные приличия, брат Фра. Любое! Законы мироздания одинаковы для всех социумов. Скажите, а я могу стать человеком, если буду соблюдать все заповеди Пресветлой?»

— Э-э-э, — завис настоятель от провокационного вопроса. — Э-э-э…

«Не мучайте себя, брат Фра. Пожалуй, вы выяснили для себя главное. Боги у нас разные, но Создатель один. Разумные рурги тоже верят в высшие силы».

Тут я подумал и решил добить собеседника заповедями, которые когда-то вычитал в одном из фэнтезийных романов. Самое время выдать их за нормы поведения и морали рургов. Монах уже был подготовлен к очередному разрыву шаблона, не будем обламывать его ожиданий.

«С древних времен, брат Фра, рурги из уст в уста передают заповеди, поведанные нам нашими предками. У вас есть уникальная возможность сравнить их с учением Пресветлой и решить для себя: так ли сильно отличаются два наших вида? Заповедь первая: не завидуй чужой власти, эта власть для другого предназначена. Заповедь вторая: не поклоняйся чужим богам, иначе беду накличешь. Третья заповедь: не воюй ни с кем за чужих богов, ведь они для тебя чужие. Четвертая заповедь: не сей вокруг себя зло или сам злом станешь. Пятая: не бери чужого, иначе вор в тебе возьмет верх над тобой. Шестая: охраняй от чужаков землю свою, иначе добра своего не досчитаешься. Седьмая и восьмая заповеди: не прощай причинивших тебе зло, умей за себя постоять; не терпи угнетения, иначе придет оно в семью твою. Девятая заповедь: не суди никого, ибо истины ты не знаешь. Десятая заповедь вам, брат Фра, должна быть особенно близка и понятна, ведь вы морили себя голодом послушания Пресветлой, чуть не забыв о мирских делах и едва не совершив непоправимый поступок: не терзай плоть свою голодом, это порождает зло. Заповедь одиннадцатая должна откладываться в подкорке у каждого лжесвидетеля и судии: да не вылетит из уст твоих слово лживое, ибо ложь твоя к тебе и вернется. Двенадцатая заповедь, чтобы разумные помнили, что Создатель сотворил всех разными: не сравнивай себя с другими, иначе станешь таким, как все. И тринадцатая: коль ступил ты на любую стезю, не кори себя сомнениями напрасными, только тот дойдет, кто пытается путь преодолеть. Вы идете, брат Фра, и я надеюсь, что путь, отмеченный вами самому себе,