– Нет времени, проклятье… – Алисанда казалась сейчас донельзя рассерженной кошкой. – Ни тебе эликсиров, ни артефактов, ни правильного алиенмента, ни звёздной диаграммы… А на чистой нашей с тобой силе, Вен, мы тоже не вытянем. Но каков же гнойник тут, оказывается, вызревал всё время! А ты куда смотрел, хотела б я знать? Кто тут местный волшебник, Капитулом назначенный, ты или я?! Как ты мог это пропустить, Вен?!

– Да тихо ты! – яростно оборвал её маг, лихорадочно чертивший острием кинжала руны прямо в воздухе. Они вспыхивали багровым, срывались, словно с незримого листа, порхали, подобно бабочкам, и ложились на землю, окружая раскалившийся алтарный камень плотным кольцом. – Давай теперь твой канал, пора!

– И точно, словно нарыв вскрываем, – пробормотала Алисанда, отчего-то нимало не рассердившаяся на мага за его вспышку. – Режем! Вместе!

Два заклятья сплелись в одно. Маг выкрикнул что-то, помогая себе причудливым жестом, Алисанда вытянулась в струнку, замерла, едва заметным движением передвинув рунные камни на своей раскладной доске. Она тоже прошептала что-то, но, как чародейка самого Капитула, сводила «вербальные воздействия» к минимуму.

Алтарный камень с грохотом раскололся. Вверх ударил фонтан клубящегося рыже-чёрного пламени, словно от алхимического жидкого огня, коим Империя Креста вооружала свои боевые галеры. Алые и оранжевые языки ударились в незримую стену, возведённую рунным барьером Вениамина, и стекли вниз, шипя и угасая, словно их усердно заливали водой.

Но не пламя, не огонь и не дым занимали сейчас чародея и волшебницу. Из расколотого жертвенника в привычный и знакомый мир ринулось неведомое нечто, поглощавшее и искажавшее всё, до чего могло дотянуться; реальность таяла, словно лёд под жарким солнцем.

Она и таяла, и горела, и испарялась – всё вместе.

Вениамин и Алисанда глядели на это, замерев, широко раскрыв глаза.

Всё возможное сделано.

Они были, в конце концов, магистрами. Хаос давно тянул бестелесные лапы к их миру – или же лапы тянуло нечто, которое местные чародеи условились называть Хаосом. Академия не совсем ещё отвернулась от реальности, «теории и практики хаотизации» читались аспирантам, особо подготовленным студиозусам.

Хаос был той опасностью, в необходимости борьбы с которой никого убеждать не приходилось. В отличие от вампиров.

Но руны и силы, ими вызванные, ставили на пути Хаоса надёжный барьер. Барьер из самого пространства, изменённого, перекрученного настолько туго, что даже всеуничтожающее начало, враждебное всему в Упорядоченном, только и могло, что с рёвом и воем устремиться по пробитому для него каналу.

Собранная чародеями сила вцеплялась в частицы Хаоса, облепляла их, заставляя растратить заложенное. Хаос в пределах вещественного мира парадоксальным образом становится упорядочен сам – и потому уязвим.

Иначе он бы уже давно пожрал всё сущее.

Огненная комета воспарила высоко в небеса, орошая всё вокруг пламенными дождями. Воспарила, описала дугу и рухнула – далеко в тёмный океан за северным краем полуострова.

Полуночный край небосклона озарила багряная вспышка.

– В-вот и в-всё. – Алисанду шатало. – От-тличная р-работа, Вен! Вен?

Маг не шевелился. И неотрывно смотрел туда, где только что стоял жертвенник.

Алисанда взглянула – и замерла точно так же.

На месте алтаря, на обожжённых и почерневших камнях неподвижно застыла тень какого-то странного существа.

Оно скорчилось, сжалось в комок; широкие плечи, мускулистая спина, покрытые густой шерстью, пара витых рогов на голове и заканчивающиеся копытами ноги.

Создание походило на фавна или сатира, только куда больше. Ростом оно превосходило отличавшегося статью Вениамина на добрую голову.

– Демон? – прошептала Алисанда, приходя в себя.

Вениамин лишь покачал головой.

От существа совершенно не пахло серным огнём, что, как утверждали все мало-мальски понимающие демонологи, являлось неотъемлемым признаком гостей с иного «бытийного плана».

И шерсть. Покрытых шерстью демонов трактаты не описывали тоже. Хотя кто их знает, Конгрегация вообще и Капитул в частности не могли похвастаться особо богатым опытом встреч с демонами. В конце концов, те и впрямь «расточались без следа», словно их отталкивала сама плоть мира, родного для Алисанды и Вениамина.

Эта же тварь расточаться явно не собиралась. Вот дрогнули рога, повернулась уродливая голова – на мага и чародейку глядела гротескно увеличенная звериная морда. Что-то от волка, что-то от лесных обезьян юга, что-то от крупных кошачьих. Всё вместе. Но вот ноги и впрямь были козлиными, только куда мощнее.

– А-а-а… – вырвалось у Алисанды тихое.