– Нравилось? – Альдреда мой вопрос будто развеселил. – Не знаю людей, которым может нравиться убийство. Это даже не работа, образ жизни. То, за что ты бьешься. После нескольких лет перестаешь считать их за людей. Как только ты понимаешь, что вот этот человек перед тобой – будущий труп, ты уже не можешь воспринимать его как человека.

– То есть ты бы не убил короля, если бы Виктор не приказал?

Ответ прозвучал со страшной, безысходной нерушимостью:

– Он приказал бы.

– А ребенка? Ты мог бы убить ребенка?

– Смотря за что биться. Защищая своего – мог бы.

Мы оба молчали. А о чем было говорить? Вопросы были из категории тех, на которые не бывает верного ответа.

– Могу сказать, что я считал это правильным. Тогда мне казалась казнь короля логичной, это было тем, к чему долго шли.

– А сейчас? – Я откинула голову назад. – Сейчас ты считаешь этот поступок правильным?

Он придвинулся ближе.

– Не уверен. Последствий у этого поступка намного больше, чем я мог предположить. Ты, например.

– Что? – Я мгновенно подобралась. – При чем здесь я?

– А как ты думаешь, почему Виктор, когда увидел нас целующихся, немедленно сообщил тебе, что я убил короля?

– Чтобы… – Я сглотнула. – Чтобы внушить мне отвращение к тебе. Ну, мол, ты убийца, и все такое.

– М-да? – Альдред хмыкнул. – Убийца. Конечно. А ты не знала, что Виктор убивал? И думала, я меч ношу просто так, для украшения? И драться научился на ярмарках, да? А перевороты в королевствах происходят с песнями и танцами.

Он слабо улыбнулся, а потом приобнял меня за плечи и позволил облокотиться. От холодной стены я уже начала замерзать.

– Нет, Оляна, Виктор удивил всех нас, рассказав тебе этот факт моей биографии лишь затем, чтобы ты от меня отвернулась. Я могу понять его мотивы, если он влюблен или просто решил, что ты принадлежишь ему, я могу понять желание закрыть тебя ото всех, очернить меня, вызвать отвращение. Но я не понимаю, за что он поступает так с тобой.

Я все боялась спросить, боялась, что если задам волнующий до дрожи вопрос, пути назад уже не будет.

– Ты дрожишь, – это заметил и Альдред. – Дай-ка одеяло.

– Мне не холодно, – прошептала я, но одеяло все равно подала. Альдреда сложно было не слушаться, он даже когда не повышал голоса, говорил уверенно.

– Давно вы знаете? – вырвалось у меня, когда мужчина закутывал меня в одеяло.

– С самой первой встречи. Мы ехали за тобой.

Я, само собой, вздрогнула. Сердце забилось быстро-быстро, дыхание прервалось, а в животе образовался тугой ком, вызвавший легкую тошноту.

– Ты не могла не заметить, что особенная, – продолжал Альдред. – Никты чувствуют твою кровь, они идут за ней. В колледже ты была в относительной безопасности, разве что во время выходов в город была угроза, но совсем запретить их мы не решались, тебе надо было бывать среди людей, надо было выходить на воздух.

– Значит, Виктор привез меня в замок для того, чтобы держать поближе к себе, – горько усмехнулась я.

А что? Вырываться смысла не было, Альдред все равно сильнее. Да и если бы хотел, он давно убил бы и меня, и всех, кто меня укрывал.

Но в голове не укладывалось. Каждый миг, каждую минуту Виктор и Альдред знали, что я принцесса, а вели себя так, словно действительно взяли на обучение девочку из бедной семьи! Для чего? Для чего эта странная игра, какой в ней приз и какова моя роль?

– Оляна, Виктор увез тебя, чтобы защитить. – Альдред говорил со мной как с маленькой. Я и не подозревала, что он может так разговаривать. – Никты начали чувствовать твой дар, твою кровь. И рано или поздно, напали бы на деревню. Убили бы и тебя, и всех остальных. Виктор одновременно и изолировал тебя и учил. Не сваливай на него все плохое, что случилось в последнее время. Он совершил много ошибок, но зла тебе никогда не желал.

– Почему? – Я подняла голову, чтобы заглянуть в глаза мужчины, но в темноте почти ничего не увидела. – Я ведь прямая угроза его власти.

К моему удивлению, Альдред рассмеялся и несильно щелкнул меня по носу.

– Какая ты угроза? Ты – девушка, симпатичная, талантливая, возможно даже умная. Но не угроза. Виктор не собирается убивать ни в чем не повинную девушку только за то, что ее угораздило родиться не в той семье. Ты должна была учиться, занять место при дворе и никогда не узнать, что меж собой мы называли тебя принцесской. Но, моя дорогая, ты сломала Виктору все планы. И водрузила вишенку на торт – уехала.

Объятия стали крепче. Я почти согрелась.

– Но никты все равно чувствуют кровь и магию. И рано или поздно найдут тебя.

– Почему? Кто они?

– Не могу сказать. Объяснять это – священное право Виктора. Спросишь его, если свидитесь.

– И что мне делать? Вечно быть настороже, чтобы родители и близнецы не пострадали?