Пробежала глазами пару абзацев. Чувств в данном черновике письма было гораздо больше, чем во всех предыдущих, да и поведение этой Лиловой Леди разительно отличалось от прочих предшественниц.
Ее ответные письма, короткие, были лишены той образной эмоциональности, что изливал Мериус, даже ночь любви она назвала в одном из посланий
«Мой возлюбленный, сегодня меня пытались убить. Да-да, меня, слабую беззащитную женщину, лишь жертву обстоятельств, хотели стереть с лица земли огненной волной. Прошу, умоляю, помоги мне, ибо больше не у кого искать защиты. Мой противник силен и коварен, он обладает магией такой силы, что способна разрушить всю горную гряду Водораздельного хребта, и вызвать его на честный поединок в небесах — означает обречь себя на неминуемую гибель. Поэтому заклинаю тебя тем чувством, что было между нами, помоги мне, найди кинжал из алькулара, ибо только ранив моего врага и лишив его магической мощи, я смогу вызвать его на суд небес. Знаю, знаю, что ты скажешь: это оружие вне закона. Но иного выхода у меня нет. Молю тебя о помощи, по-прежнему влюблённая в тебя Лиловая Леди».
— И что ты об этом думаешь? — Я задумчиво вертела в руках сиё послание.
— Как что? Это же очевидно! — Фир аж вскричал от возмущения. — Этот Мериус, скорее всего, и есть один из убийц нашего архимага! Все сходится. И кинжал — орудие преступления, а мотив — месть из-за любовных переживаний.
Таракашка поднял членистую лапку вверх, словно этот жест мог послужить еще одним доказательством его правоты.
— А скажи, милый друг, какое сегодня число?
Фир от такого вопроса опешил.
— Двадцать второе травня, — удивленно протянул он.
— Хорошо, — покладисто согласилась я. — Тогда еще один вопрос: какого числа убили архимага?
— Шестнадцатого, — еще более удивленно ответил мой усатый дуэнья.
— В итоге мы получаем, что данное послание было написано через три дня после смерти архимага и оно никак не может быть отнесено к убийству. Даже если бы Мериус и хотел уничтожить врага этой Лиловой Леди, то у него бы ничего не получилось, ибо он был уже двое суток как покойник.
Я поднесла письмо к носу и вдохнула едва уловимый аромат лаванды. Пазлы сошлись в кусочек картины.
— Фир, а у тебя есть предположение о том, кто эта самая Леди?
Таракашка лишь удивленно помотал головой.
— А вот мне кажется, что эта дама нам с тобой знакома, и, я бы сказала, весьма близко. Госпожа Ликримия. Если помнится, ее дракон именно лилового цвета, и не иначе как девятнадцатого числа она нанесла нам визит, итогом которого стало огненное торнадо на моих руках.
Фир молчал, затаив дыхание, и я, вдохновленная столь благородным слушателем, продолжила:
— Получается презабавная картина, как я предполагаю. Сначала Ликримия вскружила голову нашему дорогому Мериусу. Охотник в этот раз сам стал жертвой искусной женской игры. Но потом наша Лиловая Леди решила, что куш мелковат, а может, именно через Мериуса свела знакомство с Арием и переключилась на добычу покрупнее. Именно так выглядит ее записка о том, что нужно расстаться и сохранить все в тайне.
— Продолжай, — подбодрил Фир.
— Но вот неожиданный мирный договор, и Арий в опальном списке. Планы Ликримии рушатся, как карточный домик. Она принимает решение устранить помеху, вставшую на ее пути к алтарю: я про проклятье, которое подцепила настоящая Кассандриола. Однако свадьба все же состоялась, и, если исходить из того, что мне привиделось, наша дорогая любовница двух господ (да-да, подозреваю, что некоторое время эта дама делила свое ложе с двумя драконами, не знавшими друг о друге, — это в ее стиле) явилась девятнадцатого травня не иначе как с целью убить соперницу собственными руками. И тут ее постигла еще одна незадача: у молодой супруги ее любовника оказывается магический дар, и неслабый. А как я уже говорила, натура этой женщины не терпит поражений, и она обращается к тому, кто пылал к ней искренними чувствами.
— Ты хочешь сказать, что этот маг, упоминаемый в письме, — ты? — уточнил Фир очевидное: таракашка так и не смирился, что его версия провалилась.
Я лишь кивнула головой, молча собрав письма в стопку (за исключением нескольких, особо интересных посланий — их отдала Фиру на сохранение), и перевязала уворованное из личного тайника дракона лентой. А потом оптимистично заявила погрустневшему таракашке:
— Мы идем в гости.
— К кому?
— К Мериусу, разумеется. Используем появившийся козырь, хоть это и мерзко, но мне нужны ответы. И еще вопрос: как ты его палатку нашел?
