— Не нашли пока?

— Нет, не нашли, — он покачал головой. — Или другие «зеленые», или менты из Торжка, или откуда там. Скакнули, помочили всех и винта нарезали. Это я так думаю.

— Так у вас с Торжком мир вроде?

— Мир вроде и мир, но сам понимаешь, что с мента и с «петуха» не спросишь. У них свои заположняки, не людские. Может, Прокоп там у них сбеспредельничал, а они его срисовали. И Прокопу с братвой такое в цвет, и стучат туда с Волочка наверняка. Привез уже? — сменил он тему.

— Привез. Загонять машину?

— Загоняй.

Мы опять закатили уазик вплотную к конторе, там товар быстро приняли по счету, проверили выборочно, затем Маркел отсчитал деньги.

— На этом разошлись?

— Все пучком, — кивнул я, пряча деньги в карман. — По Хану что?

— К Хану можно, как пошабашим, но едешь один. Принимается?

— Как скажешь. Подвезете? А обратно я пешком.

Он еле заметно и как-то кривовато ухмыльнулся, словно ставя под сомнение сам факт моего возможного возвращения, но я решил заранее в паранойю не впадать. Почему? Потому что одного зовут. Хотели бы завалить, позвали бы обоих, а заодно уточнили бы, где остальная команда. В таких случаях оставлять лишних — не очень удачная идея, особенно после того, что с Прокопом случилось.

Маркел защелкал счетами, подбивая какие-то итоги, а я, вытащив из портсигара и смяв папиросу, вышел на улицу, подымить на воздухе.

— Вроде бы подвезти к Хану обещал, — сказал я Славяну почти что шепотом. — Но пускают меня одного, так что тебе лучше в гостинце ждать, я пешком приду.

— Могу прямо там, за водилу подождать, — усмехнулся он. — Тент у нас не протекает. Подстрахую.

— Там ты все равно не подстрахуешь, в доме встреча.

— Ну и что? У нас сколько рекорд сидения в засаде? Пять суток? Ну и чего бы не подождать?

— Просто, если решат вальнуть меня, то и тебя тоже, до кучи. И останется не пятеро, а уже четверо. Езжай в гостиничку, потом прикинем, что к чему. И на всякий случай на стреме будь, нас с тобой уже точно вычислили, я уверен.

— А остальных?

— Не уверен. Рассчитываю на то, что нет.

Вроде и глупо на первый взгляд в одной гостинице и на одном этаже жить, но именно что на первый. Потому что как раз так меньше всего подозрений, вторая часть нашей группы должна скрываться серьезней, в лесу прятаться, например. Иногда люди хуже всего видят то, что лежит под носом.

Славян уехал, а я остался ждать, сидя на скамеечке и вытянув ноги. Что-то опять плечо разболелось так, что сил нет, сижу вот и массирую. Руку просто вбок поднять уже проблема. Некстати, как всегда некстати. Хотя, что я себя обманываю? Болит часто, чем дальше, тем чаще и сильней, просто иногда это делу не мешает, и терпишь, а иногда вот как сейчас, когда не знаешь, как дальше дела пойдут. А хуже всего, когда во время самого действия прихватывает. Старый стал. Рано теперь люди стареют, заметно это, годы разрухи и выживания ни для кого даром не прошли, в том числе для тех, кто под боеголовки и даже радиацию не попал. Я всего избежал вроде бы, а все равно такое впечатление, что когда-то во мне каждую кость и сустав сломали, потом это срослось кое-как, а теперь напоминать о себе начало. Не только плечо, просто оно хуже всего себя ведет.

Какой вывод? Торопиться надо. Успеть как можно больше, пока еще могу, пока не разбил радикулит какой-нибудь, пока не отнялись ноги или даже вот эта моя левая рука. Просто торопиться, не терять времени, тем более что только мысль о том, что у меня есть миссия, предназначение, меня в этом мире и удерживает. А так, с тех пор, как моих… устал я жить, короче. Совсем устал, хоть и очень быстро.

Тут в толпе на рынке лицо знакомое мелькнуло. Женщина. Шрам на лице и след ожога, уже едва заметный. Короткая стрижка, под мальчика. Точно, я ее видел тогда у КПП в Торжке, когда с колонной приехал, она вместе со мной стояла в очереди на регистрацию. А тут что делает?

Нет, понятно, что из Торжка сюда люди катаются, но она не из Торжка, она в очереди иногородних стояла и приехала со мной в одной колонне, от Данилова.

Интересно.

Я поднялся со скамейку, прошел чуть дальше, чтобы ее из виду не терять. Ага, а она не одна, с ней еще парень какой-то… за тридцать слегка, высокий, спортивный. Одет в распахнутую штормовку поверх футболки, серые новопошитые брюки с карманами на всех местах заправлены в чуть обрезанные кирзачи. На плече штатный солдатский вещмешок висит. Волосы темные, короткие, черты лица неприметные. А там она была одна.

Что они делают? Еду покупают, вон домашнего сыра им от круга отрезали, завернули, а парень его сразу в мешок свой убрал. Вместе живут, раз вместе еду берут? Но раз она одна там была, то он местный, получается? Или порознь приехали? В любом случае немного странно. Если бы не Маркел, который вот-вот выйдет, я бы за ними пройти попробовал. Посмотреть. Потому что какая-то цепочка связи Вышнего Волочка с остальным миром этому миру вредит. Кто-то же передает сюда информацию о медицинских перевозках, верно? И не из Торжка передает, а откуда-то из столицы, с Поволжья.