тканевой структурой загадочного внутреннего органа, обнаруженного анатомами в организме айвура. Поначалу казалось, что это врожденный анатомический дефект или патологическое новообразование. Но когда точно такой же орган был обнаружен в теле другого айвура, пришлось заняться им серьезно. Никогда прежде никто из нас не сталкивался ни с чем подобным. Когда же появились первые предположения о назначении этого загадочного органа, изумлению нашему не было предела.

Татьяна сделала паузу, чтобы дать Валтору время самому подумать и попытаться ответить на вопрос, который он собирался задать.

Но Валтор спросил совсем не о том, что ожидала услышать Татьяна.

– С каких это пор Лукорины еще и биологией занялись?

– Мы занимаемся только генетикой и некоторыми близкими к ней исследованиями. Так уж случилось, что, когда Наукоград оказался отрезан от внешнего мира, выяснилось, что на территории исследовательского центра Лукориных находится склад с оборудованием для генно-инженерных работ. Лукорины решили, что проще пригласить к нам специалистов, чем транспортировать все оборудование в Борей-Два. В целом идея себя оправдала.

– Ну, и как там дела с геномом айвура?

– С геномом айвура все очень плохо. Или же, наоборот, все замечательно. Все зависит от того, как на это смотреть.

– Давай смотреть на айвуров как на монстров, которых нам предстоит уничтожить. Александр сказал, что айвуры – это искусственно созданные существа. Универсальные машины убийства.

– Так и есть, – коротко кивнула Татьяна. – У айвуров отсутствуют репродуктивные органы. Они бесполые существа, неспособные к размножению. То есть в естественных, природных условиях самим им было бы не выжить. Это первое. Второе: у нас имеется генетический материал четырех особей слепых зверей. Все четыре образца ДНК абсолютно идентичны. За исключением точечных мутаций. Любой генетик, которому было бы предложено сравнить эти образцы, с полной уверенностью в своей правоте сказал бы, что они взяты от одного и того же существа. Это подтверждает нашу догадку, что айвуры были созданы искусственно в лабораторных условиях. Но и это еще не все. – Татьяна внезапно остановилась и повернулась к рамону лицом. – Как ты думаешь, если бы генетики, которых сейчас ты видишь работающими в боксе, решили создать новый вид живого существа с заранее заданными физическими и физиологическими параметрами, что бы они использовали в качестве исходного материала для работы?

– Если речь идет о создании биологического оружия, я бы использовал ДНК крокодила, – не задумываясь, ответил Валтор.

Ничего страшнее, ужаснее, уродливее крокодила он даже представить себе не мог. Хотя, говорят, на самом дне океана обитает рыба настолько омерзительной внешности, что, если бы она смогла саму себя увидеть в зеркале, то тут же умерла бы от страха. Но так то ж на самом дне. А крокодил, он, стать его, даже на сушу порой выбирается.

– Вот именно! – подтвердила догадку Валтора Татьяна. – Для создания нового вида земной ученый использовал бы ДНК уже существующего животного, убрав из нее все лишнее и добавив недостающее. Тем не менее любой специалист, изучив эту новую ДНК и сравнив ее с образцами ДНК других животных, смог бы безошибочно назвать прототип, взятый за основу при создании новой жизни. Но наши генетики этого сделать не смогли. То есть прототипом айвура является неземное существо.

– Точно? – спросил на всякий случай Валтор.

И дело было вовсе не в том, что он не доверял Татьяне или специалистам, которые с ней работали. А в том, что ему жутко не хотелось связываться еще и с какой-то инопланетной, стать ее, заразой. Можно подумать, самих по себе айвуров недостаточно.

– Ошибка исключена, – ответила Татьяна. – Мы несколько раз все перепроверили. При создании айвуров за основу была взята неземная ДНК.

– То есть получается, что кто-то притащил в Гройхентрапп кучу инопланетных монстров? Да еще и поддерживал численность их поголовья? Кто? Откуда? И – зачем?

– Замечательно, – улыбнулась Татьяна. – Четко и конкретно: Кто? Откуда? Зачем? Проблема лишь в том, что у нас нет ответов на эти вопросы. Невозможно найти ответы на вопросы кто и откуда, изучая тела мертвых животных. А насчет того, зачем – можно только догадки строить.

– И какие есть варианты?

– Поскольку айвуры долгие годы жили в Гройхентраппе, никому не причиняя беспокойства, я бы рискнула предположить, что это был своеобразный загон, в котором держали животных до тех пор, пока не приходила пора использовать их по прямому назначению. Я бы даже сказала, что это очень удобно. Находишь планету с подходящими условиями, огораживаешь некую территорию, которую животные не могут покинуть, и запускаешь их туда на вольный выпас.

– Не проще ли все это сделать там, где ты живешь?

– Причины могут быть самые разные. От жуткой скученности большого числа населения, из-за чего земля становится невообразимо дорогой, до законодательного запрета на разведение айвуров. Скажем так, Гройхентрапп – это база, через которую идет незаконная торговля биологическим оружием.

– Рухнувшие небеса! – Валтор сдвинул акубру на затылок. – Да у нас тут межпланетный заговор!

Татьяна развела руками:

– Понимаю, насколько дико это звучит. Но, увы, это самое разумное объяснение, какое я могу дать, основываясь на имеющихся фактах.