Оставшись один, я ещё раз всё взвесил. Стив был безусловно прав, хоть с этой правотой и не хотелось соглашаться, а то, что Тамагочи отважился на такой шаг, до сих пор не укладывалось в голове. Но других кандидатов не наблюдалось, никому не был выгоден ни срыв опыта, ни мой личный провал. Вдобавок, никто не был достаточно знаком с кодом, чтобы суметь провернуть такое с практической точки зрения. Тим – единственный, у кого имелись и мотив, и средства.
С моим появлением Ариэль отобрал у него почти всё, а искать случая свести счёты с начальником – гиблая затея. Таким образом, самой естественной мишенью оказывался я, не придавая тому значения, внёсший посильную лепту своим иронично-пренебрежительным отношением. Но кто мог предположить, что ситуация зайдёт так далеко…
И всё же, имелись и более насущные вопросы. Оставалось совершенно неясно, как его разоблачить, не располагая конкретными фактами. Вряд ли в ответ на обвинения, подкреплённые смутными догадками, он вскинет лапки и взмолится о пощаде. Решившись на такой поступок, единственное, что остаётся – играть до последнего, пока будет виден хоть малейший проблеск надежды. Значит, необходимо просчитать варианты и перекрыть пути отступления. Стив с его косвенными уликами и логическими выкладками – это, конечно, хорошо, но, пожалуй, недостаточно.
Наутро, начавшееся ранним подъёмом ввиду лекции по управлению процессами, уставший и невыспавшийся, я всю дорогу боролся с подкатывающим волнами раздражения, понимая, как важно не допустить, чтобы Тим Чи преждевременно догадался о наших замыслах.
По прибытии меня ждал сюрприз. Я вошёл, махнул в знак приветствия и, усевшись, сделал вид, что с ходу погрузился в работу, то и дело незаметно косясь на Тамагочи. Необходимо было присмотреться свежим взглядом к этому подпольному диверсанту. По всей видимости, он был мной недооценён, если можно так выразиться в данном контексте. Казалось, ничто не предвещало беды, и тут я обнаружил, что запущенная на ночь симуляция, долженствовавшая выявить, до какой степени изменение конфигураций способно компенсировать искажения, упала, выдав непредвиденные ошибки.
Забыв про Тамагочи, я наскоро просмотрел лог-файл, взглянул на аппаратуру, расставленную вокруг аквариума, и обнаружил, что всё оборудование выключено. Щёлканье выключателями не дало видимых результатов – экраны оставались мертвы. Я вскочил. Провода валялись на полу, а на стене, закрывая розетки, висела большая магнитная доска. Во главе красовалась гордая надпись "Personal Task Board", пространство под ней делилось на несколько колонок, а поверх лепились цветные нашлёпки. Ни желания, ни времени на созерцание этого новшества не было. Сотрудники уже расселись, а Джошуа суетился, регулируя проектор. Выругавшись, я отодрал край доски и воткнул провода на место.
Первую часть лекции, пока Джошуа гундосил про какие-то Daily Stand-Up Meetings, я заново настраивал приборы.
– В обязанности работника вменяется ежедневное обновление информации на личной доске. – Он забежал мне за спину и принялся перешлёпывать нашлёпки из одной ячейки в другую, подробно разъясняя логику своих действий. – Таблички текущих заданий – тасков следует перемещать соответственно этапам выполнения и сообразуясь с планом работы.
Подавив приступ злобы, я продолжил валандаться с симуляцией и, завершив приготовления, запустил всё сызнова.
– Учтите: по состоянию индикаторов, шс-шс, еженедельно выставляются оценки. Об этом мы поговорим после перерыва, – потирая руки, резюмировал Джош. – А теперь, пожалуйста, буду рад вопросам.
Как правило, на эту реплику угодливо отзывался Тамагочи, но на этот раз я перебил его, лишь этот деятель собрался раскрыть рот.
– Вопрос: какого чёрта, ты присобачил свою доску поверх моих розеток? Is it fucking safe?![59]
Проигнорировав квохтанье Джоша, я демонстративно встал и, вместо второй лекции, отправился на обед, чтобы лишний раз не мозолить Тиму глаза, не будучи уверен, что сумею скрыть свои чувства.
