император властно приник к моим губам:

– Айтэн скоро будет здесь, пойду принесу клинок, так что, не скучайте. – Усмешка, новый поцелуй, и меня отпустили: «Учти, отказа я не приму, даже если ты передумаеш-ш-шь…»

«Не передумаю. Я сама к тебе пришла».

Кирран ушел, а я осталась стоять в окружении своих лордов: «Как же холодно…»

Первым ко мне приблизился Нэйлар. Он мягко заключил меня в свои объятия, начиная согревать своим теплом.

– Перестань закрываться, я и так знаю, что творится в твоей голове.

– Нэй, ты не обижаешься? – Я тревожно посмотрела в мудрые рубиновые глаза.

– Глупая, а почему я должен на тебя обижаться? – Меня погладили по голове, как ребенка.

– Но вы ведь хотели…

– Неважно, что мы хотели. Ты сама уверена в своем решении?

– Уверена! – Я отпустила все чувства на свободу, давая хранителям себя прочитать. – Я действительно этого хочу. Но ведь это никак не повлияет на ваше ко мне отношение? – Я высказала свой главный страх, с надеждой посмотрев на других мужчин. – Это вас не оттолкнет? Не обидит?

– Ну начало-о-ось! – простонал оборотень. – Опять самоедством занимается!

– Эйссарри, высечь бы тебя один раз, чтобы надолго запомнила, – голос демона был задумчиво строг. – Ну ничего, попадешь в мою постель, я тебе покажу, какое у меня к тебе отношение и как я на тебя обижаюсь. Быстро вся дурь из головы вылетит.

Чувствуя истинные эмоции Шерриссара, я начала улыбаться: «Он всегда такой теплый! Обожаю своего темного зверя!»

– Спасибо, – коснулась туманных уз.

– Дайнэрри, должен признать, у меня действительно были на тебя другие планы и я немного разочарован. Но ты права. – К нам с вампиром приблизился Алишер. Высокий, с белоснежными волосами, заплетенными в толстую косу. Мощный, красивый, желанный. Зеленые глаза сверкают: «Мой. По-настоящему мой. И я всегда буду благодарна судьбе за этот подарок. Он мог бы стать первым. Мог…»

Словно прочитав мои мысли, волк довольно оскалился и подарил такой взгляд, что стало жарко.

– Последний хранитель действительно решит многие наши проблемы. – Анариец слегка коснулся моего лица, впитывая в себя ауру и считывая информацию. – В первую очередь станешь гораздо сильнее и практически неуязвимой. К тому же связь будет полной, и другие самцы перестанут на тебя охотиться. Мои Тени устали вылавливать шпионов из разных кланов.

Я об этом не знала. Эта информация меня заинтересовала:

– И много их было?

– Много. Думаешь, почему ты все время взаперти сидишь? – Меня ласково погладили по щеке.

– Из-за демонов.

– И из-за них в том числе. – От анарийца мгновенно повеяло холодом. Он отстранился и посмотрел в сторону Шерриссара. – Прости, кровник, но твой брат всегда будет отравлять нам жизнь. После того как вытащим оттуда Риссана, я лично им займусь. Он угроза, и его нужно уничтожить. Ты согласен?

– Согласен. – В антрацитовых глазах разлились пустота и холод. Темный зверь пробуждался ото сна. – Только я сам подарю Асстанару смерть. Всегда об этом мечтал. Малыш, – мне словно в душу заглянули, – ты меня не осудишь?

– Нет, любовь моя, эта тварь должна умереть. – Меня саму поразило, с какой злостью я это сказала. Око за око, зуб за зуб. Я продолжала чувствовать боль моего дракона каждое мгновение… – Более того, я дам вам столько силы, сколько понадобится. Только вы должны мне сначала кое-что пообещать…

Склонив рогатую голову с разметавшимися черными волосами, на меня внимательно посмотрели.

– Что хочет моя эйссарри?

В зеленых глазах тоже был вопрос. Волк не ожидал, что я так спокойно могу кого-то приговорить к смерти. Они привыкли видеть меня мягкой.

– Обещайте вернуться. Мне всегда нужны мой демон и мой волк.

Как же я люблю, когда они улыбаются…

– Моя девочка взрослеет, – в бархатном голосе Нэйлара прозвучала легкая грусть. Поцелуй в шею обжег кожу.

– Почему? – Я наклонила голову, давая понять, что хочу продолжения.

– Ты научилась ненавидеть. – Клыки вошли легко, даря наслаждение.

Действительно научилась… Но он сам виноват! Нельзя трогать мою семью!

Вампир, пьющий мою кровь, довольно усмехнулся.

Нэйлар как раз зализывал ранки на моей шее, когда явился Кирран. В его руках были черные ножны, из которых выглядывала рукоять Эграна – два сплетающихся в вечных объятиях дракона. Черный и белый. Символ любви. Память о трагедии. Нагира и Анарин.

Дико захотелось вновь прикоснуться к этому чуду, почувствовать его тепло, услышать его голос. Я всегда ощущала странное единение с этим клинком. А