прохожих? — Про Лизку спрашивать совсем не хотелось. Догадывался, почему даже мертвая лежала с раздвинутыми ногами в стороне. Ну хоть бы с собой пользоваться взяли. Тоже зарубили.

Этот гад заткнулся, и в глазах определенно мелькнул ужас — он, видимо, до сих пор считал, что они шли из-за первых ограбленных. Надеялся свалить вину на остальных, благо отпираться от напраслины некому. Не будет ему снисхождения.

— К этим чего пришли? Тоже камни искали?

— Евсей сказал, в прошлом годе хозяин много пушнины сдал, должно быть серебро.

Данила оглянулся через плечо. Звучало интересно. Нет у него денег за работу рассчитаться, так?

— Всего и было сотня гривен, — смущенно сказал Отто. — Скотину покупали, лошадей…

— Двести сорок три, — с удовольствием поведал пленный. Не иначе допер, что это какие-то внутренние разборки. Всунуть клин между врагами всегда милое дело.

— Значит, этот трофей делить не станем, — отрезал Данила. — Твое имущество.

— Ну теперь я могу его убить? — кровожадно спросил Отто. Деньги в этот момент его не трогали.

— Нет!

— Почему? — взмолился гот.

— Мы его к твоим… как их там… аутентам отведем. Пусть повторит. Пора задуматься, кто на волоке сидит, и взять с них за обиду крепко.

В глазах пленного загорелась надежда. Кровная месть давно официально не признается, а по «Русской правде» платить положено за нанесенный ущерб. Ну это он зря обрадовался. Данила пообещал смерть быструю, а не виру золотом потребовал. Так или иначе, ему не жить.

— Вырезать всех? — с загоревшимися глазами спросил Отто.

— Они при чем? А вот взять за обиду и родичей весомой суммой — нормально. Тебе же на новое хозяйство и пойдет.

— Я не останусь!

— А куда денешься?

— С тобой пойду! Признаю себя твоим Человеком, и клянусь всегда и везде, не щадя живота своего, отстаивать твою честь, достоинство и имущество, положить в случае необходимости за тебя жизнь свою. Клянусь в том Господом нашим! — отбарабанил без запинки Отто.

— Ты с ума сошел? Я же не князь, чтобы присягу на верность принимать!

— Ты отомстил за наших. Мне достаточно. Сам бы не сумел.

Очень глупо было бы говорить, что без случайных гостей на охоту бы пошел вместо него кто-то из братьев или отец. Хоть не из-за свалившихся на голову пришельцев случилось ужасное, однако своим присутствием многое изменили.

— А посмотреть большой мир, — он бледно улыбнулся, — и сам давно мечтал.

Они молча смотрели на холм, где высилась свежепостроенная крепость. Несколько недель назад здесь торчала небольшая деревенька, от которой остались лишь огороды. Дома и заборы разобраны, и даже печи снесены. Возможно, внутри заново их собрали, но не посылать же с проверкой.

Еще почти на сутки перехода по реке выше должен стоять пост, держащий под присмотром границу у слияния Байогана и Талицы. И не зря. Течение там становилось быстрее, ширина меньше, оба склона, сплошь покрытые лесом, поднимались значительно выше привычных лесных холмов. Там начиналось Предуралье и заканчивались владения готов. А с другой стороны межи неоднократно пытались пощупать на прочность и ходили частенько шайки, неизвестно кому подчиняющиеся.

Точнее, все они прекрасно знали — попадешься, княжеские люди от тебя отрекутся. Вернешься с добычей — сделают вид, что слыхом не слыхивали, где добро добывали, и выдавать на правеж соседям и не подумают. Поэтому бо?льшую часть времени Лив проводил в здешних краях, отлавливая с верными гриднями обнаглевших в последние годы татей и развешивая их вдоль границы в назидание. Видимо, чересчур успешно. Теперь в игру вступили другие силы.

Оказывается, пересеченцам уже недостаточно охотиться в чужих землях или пограбить редкие хутора. Они вознамерились ступить на запретную территорию, полностью перекрыв дорогу на запад и затягивая петлю на шее жителей Готсбурга и его окрестностей. Следующий шаг — не иначе вторая крепость у волока, с которого хозяева вольной области пришли. И тогда все равно придется драться, потому что чужой князь готам не требуется. Как и поселенцы-иноплеменники, от которых до сих пор удавалось избавляться с достаточным трудом. Не случись ужасной трагедии и не отправься с разборками, могли узнать о вторжении слишком поздно. И так вторгшиеся успели неплохо обустроиться.

И все это далеко не самодеятельность очередного мелкого боярина или ушкуйников. В кратчайший срок искусно срублено из толстых лиственниц