— Да-да, — радостно сказала Вера, — тут пришел Кондрат, приказчик от этого… — она оглянулась на Отто.

— Микулы, — подсказал тот.

— Принялся расспрашивать о привезенном, ну тайны же в том нет, — она не спрашивала, а утверждала. — Говорит, дадите как посреднику — приведу стоящего покупателя. Мы и пообещали.

«О господи!» — мысленно вскричал Данила, ожидая продолжения. Это пока он честно шлялся по Торгу, изучая цены на шкурки и готовую одежду, шустряк уже успел их облапошить.

— И привел быстро!

— По рукам ударили?

— Уже и увезли.

— А деньги?!

С мехами огромная морока. Беличьи шкурки, к примеру, возить и вовсе не имеет смысла. Их продают связками по десять штук и доступны если не нищим, то где-то рядом. Тысяча белок — двести-триста гривен. Горностаи, соболя и бобры идут заметно лучше и дороже, но шерсть должна быть превосходного качества, а уж придраться найдут к чему. «Похуже» — понятие очень растяжимое, и всякий норовит дать меньше, а выручить больше. Потому будет искать любую мелочь, лишь бы придраться.

Приличный суконный кафтан обходится до двух десятков гривен, а шуба из бараньей овчины — всего в три-четыре. Зипун сермяжный выходил в пятерку. Зато соболья шуба стоила четыреста-пятьсот Теплая шуба на меху натягивала от двухсот до трехсот. Странно, но обычный бобер на двадцать пять процентов дороже соболя. Мех чернобурой лисицы ценился не дешевле собольего. В общем, было о чем подумать и проверить, прежде чем спускать все сразу.

— Вот! — гордо сказала Вера, хлопнув по холщовой сумке на боку у Отто.

— Сколько?

— Тридцать семь тысяч восемьсот сорок две с полтиной патриаршими расписками! Мы когда торговались, Кондрат всегда знак делал, если больше дадут.

Данила лихорадочно творил подсчеты в уме, пытаясь разобраться с результатом. Вроде ничего ужасного не произошло. Он и не ожидал больше двадцати пяти — тридцати. Еще бы пришлось побегать. Кондрату в лапу за услугу — и почти по его расчетам и вышло. Даже в плюс.

— Ты не думай, — сказала она уверенно, — мы все нормально сделали. Сколько бы ни твердил про моль да плохое качество, за каждую шкурку бились как звери.

Отто подтверждающее закивал. Он все что угодно, исходящее от Верки, подтвердит.

— И потом, я сначала с другими купцами говорила.

Это да. Когда хорошенькая девица глупо хлопает глазами, выходит даже лучше, чем когда он лично изображает недалекого деревенщину. Перед красоткой охота казаться умным всезнающим, а также всячески помочь. Не то чтобы всерьез здешние молодцы на нечто рассчитывали, скорее мужская сущность моментально лезет. Тем не менее, придется присматривать еще плотнее. Чтобы мысли дурные в головы подсказчикам не проникли.

— Этому… Кондрату… сколько дали?

— Как договаривались. Две сотни.

Это еще по-божески, и гораздо меньше его прикидок. Видать, не конченый тип, лишнего не потребовал. Или рассчитывает на будущие гонорары. Свел двух человек — и неплохой куш в кармане. Как там Микула говорил, прохиндей. Честно служит и лишнего не ворует.

— Подарок тебе, — сказал Данила вслух, решив обойтись без разборок на данном этапе. Извлек из своей сумки ту самую маленькую ручницу. И ей лишняя защита, и меньше останется свободного времени еще чего учудить. Пусть учится стрелять, пока не посинеет.

— Ой, — сказала Вера, изумленно. — Правда мне?

Отто посмотрел недовольно. А ему что, не положено?

— Ага, — сказал Данила. — Не лапай, — отодвигая руку, потребовал. — Сначала научишься правильно с ним обращаться. Я покажу и приму экзамен. Потом пальнем вместе, и только убедившись, что сама себя не подстрелишь, отдам.

Правильный оружейник никогда не станет брать готовую фузею. Во-первых, элементарно дороже, идет с несколькими наценками. Во-вторых, существует масса мелочей, которые с первого взгляда незаметны. Многие стараются снизить издержки производства, используя сталь более низкого качества для стволов, пуская в продажу дешевле для борьбы с конкурентами.