одночасье все эти кочевники Золотой Орды, крестоносцы, наполеоновцы и фашисты очутились в одном месте? Прямо из воздуха, которым горожане дышали. Которым дышал он, Альберт Ливадный.

– Твою мать!

Алик стукнул кулаком по рулю. Услышал тихие всхлипы подружки, посмотрел в зеркало заднего вида, заметил размазанную на лице тушь, красное вспотевшее лицо, мокрое от слез, взгляд мольбы и страдания. Ему не стало жаль эту девочку, не хотелось уже утешить или дальше мучиться разводить ее на секс. Теперь другие чувства овладели парнем. И о другом.

Он осторожно приоткрыл дверь, рукой нащупав рукоятку металлической бейсбольной биты, так полюбившейся «золотой молодежи» дорогих иномарок. Стало чуть спокойнее, но тут же из памяти выплыли сцены кровавой резни на дороге. Как легко чужаки справлялись с энчанами, сея смерть.

– Тут не бита нужна, а оружие посерьезнее, – вслух сказал он и вздрогнул от нового всхлипа Ленки, – да успокойся ты уже. И так тошно, еще стенания твои терпеть. Далеко живешь?

– Ты же… ты же подвозил меня, не помнишь… что ли? – заикаясь, пробурчала девушка, продолжая разукрашивать лицо на спецназовский манер стекающей тушью.

– Да разве упомнишь вас всех, где вы обитаете? Че, сложно сказать? Адрес скажи, до кровати доставить не обещаю, но до дома, поди, управлюсь. Хотя… до кровати, говоришь?!

Ленка часто заморгала, пыталась понять, на что он намекает. И поняла. Вдобавок и он еще подтвердил вслух:

– Довезу живой до хаты твоей, сделаешь мне все, что попрошу. А нет – так вали сама пешкодраном прямо сейчас. Времени на раздумья нет. Жду ответа.

Он все так же смотрел на девушку в зеркало, иногда его взгляд спотыкался, уходил в сторону, но снова возвращался. Ленка прищурилась, не только раздумывая над своим бедственным положением, но и понимая, с каким козлом она связалась. Быть настолько циничным и хитрым – это нужно было учиться с детства. Ее задевало не столько понимание сущности расплаты за безопасную доставку ее тела домой этим прощелыгой, сколько его жесткость в условии – решайся или выходи прямо здесь. А за стеклами машины кричали, стреляли, лилась кровь и гибли люди. И этот урод ставил условия.

– Согласна. Черт с тобой, козлина! Вези живей уже, че зенки выпучил. У меня нет выбора. Подыхать посреди улицы я не намерена, да еще молодой и красивой.

– Гы-ы, – Алик довольно осклабился, вывернул руль и выехал из арки, – как немного надо для большой любви!

– Пасть закрой свою! Какой любви? Я поняла, кто ты и что ты. А сейчас сделай милость, заткнись до места назначения, чтобы не нервировать меня. И так тошно! Адрес…

Она назвала улицу и дом, где жила. Родители были в отъезде за рубежом, скоро обещали вернуться, а тут такое…

Езда заняла минут десять – Алик гнал джип, ловко уходя от толп чужаков и мечущихся в панике горожан. Но пожилую женщину все же сбил, огибая угол дома, где жила Ленка. Наплевав на бедолагу, замершую на обочине, прыткий циничный парень затормозил только у нужного подъезда, быстро выскочил с битой сам, за руку вытащил Ленку и, на бегу закрывая через пульт машину, увлек ее в здание.

Квартира девушки была богато обставлена, уютна и безопасна. Словно и не творилась на улице кровавая оргия, будто и не было воинственных диких пришельцев из прошлого, переворачивающих город вверх дном.

Алик нырнул в ванную, скоренько так умылся, скинул батник и освежил подмышки. Затем предстал перед Ленкой радостный и возбужденный.

– Ну, понеслась, дорогуша! Условия те же, туда, туда и классика. Чего вылупилась? Условия были такие. Че хочу, то и делаю с тобой. Все, расслабься, начинай, твою мать!

И как бы невзначай приставил рядом к шкафу биту, вполсилы принуждая девушку присесть и начать ласки. Ленка сморщилась было, с трудом проглотила ком в горле и без всякого желания и с чувством ненависти к этому «герою», мать его за ногу, пала на колени…

От Ленки, исполнившей через силу ласки и так не вошедшей в раж даже от его, удовлетворяющих всегда и всех девок, интимных чудачеств, Алик вышел ближе к вечеру. Он прихватил из квартиры девушки «Сайгу» ее отца-охотника, хотя Ленка и сопротивлялась этому. Довольный и на полном расслабоне парень покинул подъезд, осмотрелся и с ружьем наготове побежал к своей машине.

Кругом стояла гробовая тишина, дым от близкого пожара застилал двор, несколько трупов уже давно остыли, лежа в тех позах, в каких их застала явившаяся из ниоткуда смерть. Смерть в облике возбужденных насилием зверских оскалов.

Алик прыгнул в автомобиль, чертыхнулся, глядя на паутину лобового стекла и мятый капот, завел его и нажал акселератор. Джип послушно рванул со двора, унося хозяина в новые места, к новым событиям и исполнениям похотливых желаний. Неугомонный ловелас с одноименным прозвищем несся на поиск очередных красоток, чтобы овладеть ими по их вынужденной воле или против, но получить сполна те удовольствия, которыми он жил уже несколько лет. А тут подвернулась еще и такая возможность – безнаказанно и легко получать доступных телок, пользоваться ими и наслаждаться, особенно теми, которые через силу выполняют его прихоти. Так сказать, расплачиваются натурой, дабы избежать смерти от чужаков и оказаться в безопасности. Понимал ли он, что почти ничем не отличается от этих ублюдков из прошлого, вырвавшихся с того света мстить местному люду? Скорее всего, что-то и мелькало в