Точно! Та самая растяпа, что на посту стояла! Это ей тогда приспичило пописать в уголочке. И благодаря отсутствию часового бандюки ухитрились подойти на выстрел.

Тогда никаких вопросов нет. Понятно, почему послали именно ее. И ствол у нее на редкость своеобразный – «магазинка» двадцатого калибра. По всяким птичкам оно вроде бы как даже и ничего. Да и по лисе стрельнуть можно. А вот перестреливаться с автоматчиками из такого агрегата – плохо замаскированное самоубийство. Был бы еще обрез аналогичного калибра – так еще туда-сюда. С ним и двигаться быстрее, и обращаться удобнее. А с этой длинной бандурой?

Черт, а ведь жалко девку! Еще несколько шагов – и стеганут по ней болтики и гаечки, набранные в ближайших гаражах. Слабым утешением для нее будет то, что аналогичный взрыв жахнет еще и за спиной. Как раз там, где сидят люди, ее пославшие. Ну, а что ж вы хотите? Взрывчатки у нас мало, дефицит. Каждую мину как от сердца отрываешь. Поэтому не можем мы позволить себе такой роскоши, чтобы драгоценная взрывчатка попусту сотрясала бы воздух.

И все равно ее жалко…

Сплюнув, Пётр перекинул «Кипарис» и щелкнул предохранителем.

Фр-р-р!

Под ногами опешившей девицы взлетели фонтанчики земли.

– Любой шаг в какую угодно сторону – и твои кишки живописно повиснут на заборе!

И вот тут наступила немая сцена. Девица как подняла ногу, так и застыла, не решаясь опустить ее на землю. Головы, торчащие из прохода, моментально попрятались. На здоровье, ребятки, – вам это не сильно поможет.

– А что же мне делать? – вопросила кандидат в покойники.

– Ну, ногу-то ты можешь опустить. Только никаких движений более не делай. Чтобы не было никаких иллюзий, заминирован не только двор. В какой- то момент сработают заряды и в гаражах. А там есть чему гореть. Понятно?

– Да…

– Словом, делаешь так: следы свои видишь?

– Вижу.

– Вот ровно по ним медленно топаешь назад. А на это место и ни метром далее подходит тот из вас, кто уполномочен чего-то решать. Кстати, обалдую вашему, что на сарае сидит, настоятельно рекомендую тоже не двигаться, а то у меня палец на кнопке уже судорогой сводит. Вопросы есть?

– Нет.

– Тогда – пошла!

Кандидат в покойники медленно повернулась в сторону ворот и, тщательно вглядываясь в свои следы, заковыляла назад.

Через пару минут она скрылась за забором. Прошло еще минут пять, и оттуда высунулась палка с белой тряпкой. Парламентер? Ну, что ж, валяй!

На этот раз из-за забора появился мужик лет примерно сорока. Глядя на него, как-то с трудом верилось, что автомат, который он держал в руках, способен не то что в цель попасть, но и вообще выстрелить. Вот компьютерная мышь в его ладонях смотрелась бы намного естественнее. Потоптавшись на месте и дав рассмотреть белый флаг, парламентер убрал оружие за спину и сделал несколько осторожных шагов вперед.

– Где щуп из земли торчит, видишь? – окликнул его Пётр.

– Да, вижу.

– Вот ровно до этого места и топай. И никуда в сторону не сворачивай.

Мужик, с опаской вглядываясь в землю (интересно, чего он такого хотел там увидеть?), сделал несколько шагов вперед. Дотронулся рукой до деревяшки самодельного щупа. До места, где сидел в засаде Беглец, оставалось метров двенадцать. А до замыкателя заряда – около метра. Впрочем, он и дальше мог бы пялиться в землю сколько угодно, но на его дальнейшую судьбу это никакого влияния не оказало бы.

– Садись, где стоишь.

Мужик послушно присел и поправил свое оружие так, чтобы оно не уткнулось стволом в землю. Обычное «весло», ничего особенного.

– Ну, чего сказать хотел? – поинтересовался Пётр.

– Простите, но это же у вас были какие-то предложения?

– Все мои предложения изложены одним словом, которое написано на табличке у входа. Если кому-то непонятно, перевожу: здесь ходить нельзя!

– Простите, но нам очень надо…

– А моя-то какая печаль? Мое дело предупредить.

Собеседник почесал в затылке.

– Ну… Мы могли бы как-то договориться?

– В каком смысле?

– Нас очень интересует содержимое этих гаражей. Что бы вы хотели за то, что поможете нам их осмотреть?