переполняет людей. Вот и выплескивают их таким образом. Надо же с соседом поделиться бурным потоком поднимающихся из глубин души чувств! А он также щедро поделится своими…
Насчет дворян Волков не ошибся. К кулачной забаве те, действительно, не имели отношения. Двое обнаженных по пояс молодцов награждали друг дружку мощными ударами, окруженные со всех сторон азартными болельщиками, среди которых значительную часть составляли крепкие парни в униформе дворцовой страже. Мелькнуло и несколько зеленых физиономий. Видимо, в своих блужданиях Глеб забрел в сторону казарм.
Волков остановился в отдалении, чтоб не привлекать внимания. Дрались по-честному – один на один. Зрители не вмешивались, только подбадривали бойцов выкриками. Глеб пригляделся к дерущимся и узнал в одном своего клыкастого вассала, кажется, того самого младшего вождя Кранга. Не удивился. Что-то в этом роде он и предположил, сразу же как только заметил в толпе зрителей и дворцовых стражников, и орков. Стоящие рядом охранники заинтересованно тянули головы, стараясь рассмотреть, кто берет верх.
Распахнувшаяся дверь выпустила во двор еще одну партию болельщиков, во главе с Виттором и Тхангом. Вся эта толпа сгрудилась вокруг бойцов, скрыв от Глеба происходящее. На его долю доставались только малоинформативные выкрики, и о ходе поединка оставалось только гадать. Окончание боя ознаменовалось громкими воплями болельщиков: радостными либо огорченными. Из рук в руки пошли монеты. Разочарованно взревевший Виттор передал довольно щурившемуся Тхангу стопку монет. Из толпы восторженных болельщиков выбрался утирающий куском полотна рассеченную бровь Кранг.
– Развлекаемся? – вышел из тени Глеб.
Солдаты притихли, предоставив отдуваться за все командирам.
– Ага! – радостно подтвердил Рах.
– Виноваты, маркиз! – не отстал от него Виттор, в отличие от орка, помнящий правила игры и не забывающий титуловать Глеба маркизом.
– Правильно! Виноваты, – подтвердил Глеб с ноткой зависти. – Увильнули под благовидным… или каким там еще?.. предлогом от присутствия на балу и довольны. А другие отдувайся!
– Ага! – снова выразил свое согласие одним словом Тханг.
А Виттор дал более развернутый ответ:
– Не могу я там долго находиться, маркиз! Не могу! Все эти недомолвки, переглядки… Кошмар! Юнцы напудренные, накрашенные похлеще девиц. Дамочки, трясущие перед глазами своими сомнительными прелестями.
– Ну, насчет сомнительных это вы того, сэр… загнули, – протянул Глеб, перед мысленным взором которого промелькнули выпирающие из глубокого декольте округлые формы виденных на балу дам.
Эливьетта, мило улыбаясь подданным, царственно прошествовала в небольшое, примыкающее к залу помещение, плотно прикрыла дверь, отгородившись от громких звуков веселья, и только там позволила себе сменить выражение лица. Она почти упала в кресло, не боясь измять праздничный наряд, и с облегченным вздохом сбросила с ног туфельки. Откинув голову на высокую спинку кресла, маркиза устало прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной.
Эливьетта незаметно для самой себя задремала прямо в кресле, пробудившись только от деликатного стука в дверь. Она поморщилась и потерла пальчиками виски, вновь натянула на лицо привычную маску легкомысленной красотки, наслаждающейся веселой атмосферой праздника и восторженными взглядами поклонников, и приятным голоском прощебетала, когда стук повторился:
– Да-да, войдите.
– Не помешаю? – проскользнул в дверь Эрно Альтин.
Эливьетта устало улыбнулась:
– Нет, граф. Вы один из немногих людей, которых я искренне рада видеть. Что-то случилось?
Эрно удивился:
– Откуда такие мысли, Эли?
– Ну-у-у… – протянула Эливьетта, придав лицу задумчивое выражение, но не выдержала и, весело хихикнув, закончила уже совсем другим тоном: – Граф, вы так редко заходите просто так, что сейчас я просто теряюсь в догадках… Раскрыли новый заговор?.. Нет?.. Ну же, Эрно, не томите, мне больше ничего в голову не приходит.
– Я здесь с сугубо практической целью, – Эрно Альтин подстроился под предложенный собеседницей тон и отвечал в той же полушутливой манере. – Вы отсутствуете уже больше часа, вот я и зашел убедиться, что с вами все в порядке.
Эливьетта встала и прошлась по комнате. Жесткие, упругие ворсинки ковра приятно щекотали и массировали босые ступни.
– Хорошо-то как! – вырвалось у нее непроизвольно. Заметив несколько оторопелый взгляд графа, она пояснила: – Нет, Эрно, это я не вам. Просто, знали бы вы, как тяжело весь праздник ходить на этих высоких каблуках.
– Да уж, этого я точно не знаю, – хмыкнул граф. – Такой опыт как-то прошел мимо моих интересов. У меня на уме все больше темницы, цепи да пыточные застенки… Ах да!.. Еще целый сонм подчиненных, которых все время приходится проверять, контролировать, а то такого наворотят, что и за сто лет не разгребу! Так что сами видите – нет у меня времени на эксперименты с каблуками! Но в я полностью доверяю вашему мнению и буду отстаивать его
