А мельтешили бабы по царскому терему.

Алексей под руку с Софьей пролетели по нему вихрем, распугивая боярынь и боярышень, как куриное царство. Кто-то попытался их остановить, задержать – легче было ловить молнию.

Царевич так рявкнул, что остальные ему дорогу заступать и не осмелились… а в покоях царицы было…

Пожар в бардаке во время потопа. И даже дым был – от ладана, которым курили вокруг несчастной.

Едва увидев ее, Софья поняла, что дело плохо.

Так люди, которые собираются жить долго и счастливо, не выглядят. Заострившийся нос, запавшие глаза, щеки, с которых в единый миг словно стесали всю плоть, пожелтевшая пергаментная кожа…

Тетка Анна – Морозова – плакала в углу, под кроватью тихо скулила старуха служанка. Причитали хором какие-то женщины – Софья бы их сейчас одну от другой не отличила. Развелось тут…

Алексей опустился на колени у материнского ложа. Взял руку, больше похожую на птичью лапку, коснулся губами.

– Мамочка…

Бесполезно.

Это только в бразильских сериалах героини могли очнуться от горячки. Здесь же…

– Что с матушкой?

От толпы причитающих отделился невысокий человечек – личный царский лекарь, Лаврентий Блюментрост.

– Антонов огонь, ваше высочество.

Софья прищурилась. Вообще, в медицине она была не специалист, но…

– Давно ли?

– Как родила, так и…

Ага. Значит – родильная горячка, скорее всего – с осложнениями, плюс инфекция – по нынешним временам – смертельно.

– Сколько она уже так лежит?

Софью Блюментрост ответом не удостоил, продолжая глядеть на царевича. Тот, уловив непочтение к сестре, прищурился и с расстановкой произнес.

– Ты вопрос царевны слышал?

– Два дня, ваше высочество…

Лекарь даже чуть поклонился.

– А что с ребенком?

– Царевна Евдокия Алексеевна вечор скончалась.

Софья кивнула. Плохо.

– Сонечка, ты тут останешься?

– Да, я пока тут побуду. А ты к батюшке?

– Да… молиться буду. Мы… останемся.

Непроизнесенное поняли оба. Пока царица или не оправится, или не преставится. За второе голосов определенно больше.

Впрочем, стоило Алексею выйти за дверь, как Софью просто оттерли в сторону, а вокруг царицы опять закружился хоровод из матушек, нянюшек, бабок, боярынь… Софья плюнула и решительно оттеснила Блюментроста в дальний угол.

– Герр Блюментрост, уделите мне толику внимания?

– Ваше высочество, но царица…

– Доктор, а вы можете излечить от антонова огня?

Сказано было с такой едкой иронией, что Блюментрост невольно пригляделся к девочке. Худая, с необычно серьезными глазами, темные волосы падают на некрасивое лицо – пока еще гадкий утенок. Что вырастет Бог весть, но разум там уже достойный лебедя.

– Ваше высочество, наука…

– Не знает таких случаев, не считая чуда Божия. Я поняла. Доктор, вы к нам надолго?

– Ваше высочество, я надеюсь…

– Я бы хотела, чтобы вы посетили царевичеву школу. Хотя бы ненадолго.

– Ваше высочество, позволено ли мне будет узнать – зачем?

За суматохой на них пока не обращали внимания, но Софья понимала – это ненадолго.

– Разумеется. О вас идет хорошая молва, а нам нужен специалист. Не волнуйтесь, насильно удерживать вас там не будут. Я попрошу брата пригласить вас?