– Ближе к Верхнемихайловским. Не знаю, как объяснить, не в сторону башни, короче.

Чжаён протянул ладонь не глядя, и я положила на нее телефон с загруженной картой.

Мы действительно подъезжали, и я закрыла глаза, чтобы включить истинное зрение. Где-то впереди разливалось мощное зарево непонятно чего, и я напряглась:

– Ты это видишь?

– Вижу пробку. – Чжаён лихо зарулил на тротуар и выпрыгнул из машины.

Провозившись пару мгновений с ремнем, я выбралась вслед за ним, и мы побежали. Так я не бегала даже этой ночью от Ямато, и сердце очень скоро начало колотиться где-то в ушах. Я безнадежно отстала от легкого и стремительного хварана, остановилась подышать, успокоить сердце, но потом рванула снова.

Зарево висело над местным заводом, сданным отчасти под офисы, отчасти под всяческие типографии и ремонты машин. Я там когда-то распечатывала плакаты для дня факультета, и сейчас думала, как бы прорваться внутрь. Ноги наконец-то обрели спокойный, человеческий ритм, и я уже не теряла спину Чжаёна из виду. Надо было взять оружие, надо было хоть что-нибудь взять, не забивать же врагов телефоном.

Проходная приближалась, до нее оставалось пятьдесят метров, тридцать, двадцать, Чжаён, кажется, пролетел насквозь, и я последовала его примеру, внеслась на асфальтированную страшную территорию и повернула налево.

Первой в глаза мне бросилась кровь.

Ямато держал Нари на коленях и что-то сосредоточенно шептал. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь оценить ситуацию, но сердце стучало в висках, а перед глазами плавали багровые круги. В таком состоянии, безусловно, трудно было что-либо понять. Врагов вроде нигде не наблюдалось, но я посмотрела на Чжаёна, потом на тело Нари, распростертое на коленях у Ямато, и уже привычным жестом включила браслет. Нас четверых резко отсекло от окружающего мира, и Чжаён каким-то образом пришел в сознание: кивнул мне, сделал два шага по направлению к Нари.

Ямато едва заметно мотнул головой, и я замерла на месте. Судя по происходящему, он пытался ее исцелить, возможно, даже небезуспешно: рана на груди стала значительно меньше. А еще потоки энергии, которую он направлял в нее, теперь не уходили наверх, а бились о сферу и отражались назад. Дело пошло быстрее.

Я сжала руку Чжаёна, чувствуя, что не только не помогаю другу, но еще и веду себя как некомпетентная, ничего не понимающая девчонка. Впрочем, иного не оставалось – только ждать.

Ямато собрал свободные нити энергии, дернул за них, и Нари вдохнула, открыла глаза. Чжаён покачнулся и бросился к ней, со слезами на ресницах, а я поймала взгляд Ямато, устало пожала плечами. Он встал с земли неуверенно, передал Нари Чжаёну и, чуть пошатываясь, подошел ко мне.

– Спасибо за защиту. Я бы и ее не вылечил, и сам бы умер.

Я посмотрела на него еще раз, заглянула в бледные глаза, ужаснулась и притянула за ворот куртки к себе, делая то, что несколько мгновений назад делал он. Отдавая свою энергию. Сначала Ямато целовал в ответ увлеченно, потом вдруг отстранился и схватил меня за плечи:

– Сумасшедшая, ты что творишь!

– Ты бы себя видел, – отозвалась я в ответ, чувствуя, что по спине течет холодный пот.

Упадок сил был таким резким, что хотелось лечь и немедленно заснуть, но я тряхнула головой и опять упрямо заглянула Ямато в глаза. Он прикрыл их и, наклонившись, коснулся лбом моего лба.

– Извини за этот припадок ревности. И за девушку извини. Я не сделал ей ничего плохого, клянусь, она уехала сама в добром здравии.

– Верю, – сказала я, чувствуя, как тяжелеют веки. – Откуда ты узнал про Юн И?

– Он мне сам рассказал, видимо, чтобы нас поссорить. Это я уже потом понял. А так у него слава…

Я вдруг встрепенулась, приходя в себя:

– О чем мы с тобой вообще. Что несем, сами не знаем. Нари будет жить?

– Долго и, судя по хварану, счастливо. – Ямато кивнул на них. – Кстати, снимай уже защиту, а то растратишь весь заряд, мало ли когда он понадобится, в наши-то смутные времена.

Еще спустя двадцать минут мы в полном составе (включая Циньшаня) сидели на кухне у Ямато, пили чай и жадно ели бигмаки и гамбургеры. По словам собравшихся, энергию эта дрянь восстанавливала очень неплохо.

– Кто остался на месте убийства? И кого вообще убили? – наконец спросил Ямато.

– Минли, Ёшида, лисичка от Нари, не знаю, как ее зовут. Фай, естественно, приехал, – перечислил Циньшань с набитым ртом.

– Меня другое интересует, – вмешалась уже оправившаяся Нари. – Куда меня понесло с места преступления. Я ведь там ждала вас всех, кляла Ямато на чем свет стоит, а потом сорвалась с места и поехала. Помню только аварию и помню, что бегу от кого-то, влетаю в этот двор, заворачиваю и падаю. И вот он смотрит мне в лицо, а я дергаю амулет с цепочки и никак не могу отцепить, это подарок Циньшаня, отпугивает любую нечисть. А потом пришла в себя, а вы уже стоите и ревете. Ну и эти двое целуются, и вообще.