призывает, бубен отвечает»?

Я замерла на месте, вслушиваясь в размеренный речитатив, произнесенный низким голосом. Потом зябко передернула плечами от внезапного озноба.

– Думаю, есть. По крайней мере, с частью про звезду. Насчет остального не уверена. Какая звезда у орков считалась великой и дарующей жизнь? Местное светило?

Карел потянулся, подтащил к себе огромный талмуд и принялся его листать.

– Нет. По их верованиям, жизнь зарождается ночью, а днем происходит уже сам процесс бытия. Так что их великая звезда, дарующая жизнь, – это Дрогуша. Именно под ее светом они устраивали камлания.

– Камлания… Значит, бубен – это не риторически, а буквально. Надо будет купить, – кивнула я. – А ты точно расшифровал?

– Кир, – поморщился напарник. – Мы с тобой вместе перебрали уже все возможные варианты, но если попытаться сложить из найденных рун не просто набор слов, а осмысленное предложение, то тогда так, как я сказал.

– Ладно, верю! Это ты у нас натура креативная и художественная. Значит, завтра ищем всю информацию об оркских бубнах для камлания и посуде, в которую они наливали воду. Ведь они степные жители, следовательно, использовали какой-то тазик.

– Тазик! – фыркнул парень. – Кира, не тазик, а чашу или блюдо.

Я показала ему язык и продолжила:

– Ну да. Так вот, бубен, тазик, способ камлания под Дрогушей и все, что есть про ветер, который как-то замешан в ритуале. И учти, шаманить будешь ты. Я женщина, а традиционно шаманы – это самцы.

– Убей меня! – повторил мое битье головой об стол напарник. – Я уже не могу!

– Плагиатор! – обласкала его я, но тут у меня громко заурчало в животе.

Еще два дня мы потратили уже на поиски чего-то конкретного. Зная, что ищешь, – это уже легче. Заодно, пользуясь возможностью, я переписала в свою тетрадь массу полезных и интересных вещей. Пригодятся или нет – другой вопрос, но кто владеет информацией – владеет миром.

Покончив со всем, мы попрощались через Коваля с маркизом Аусвертом Дельсом, который не пожелал выйти и проводить нас, и уехали. Нам предстояло верхом добраться до железнодорожной станции, дальше на поезде до другого города, в котором имелась возможность сесть на дирижабль до столицы.

Полет на этот раз прошел без эксцессов, моя психика смирилась с новым бытием и истерик больше не закатывала. Так что в положенный срок наш хлипкий и ненадежный воздушный транспорт спустился на летное поле Дарильи и выпустил нас на волю.

Аннушка нашлась в кабинете.

– Как поездка, адепты? – спокойно спросила она, отложив свои бумаги. Вот интересно, чем она занимается? У нее разве не отпуск?

– В меру успешно, – отчитался Карел. – Расшифровали оркские руны. Выполнили несколько…

– Отчет в письменном виде, – отмахнулась магистр Кариборо. – Вам в любом случае все подробно писать для ректора, вот и я прочитаю. Какие дальнейшие планы?

– Нам нужно съездить кое-куда, – сообщила я. – Вам рассказывать?

– Вот когда поедете, тогда и сообщите, куда именно собрались. Ступайте, – величавым жестом отпустила она нас.

Мы и не спорили, у нас столько планов и дел, что о-го-го! Из-за невозможности строить порталы в этой реальности мы и так потеряли чертову уйму времени на дорогу к маркизу и обратно. А ведь практика не резиновая. И хотя уже понятно, что за месяц мы совершенно точно не успеем, я не расстраивалась. Все равно мне нечего больше делать. Сидеть в школе? Вот уж радость! Опять к Ривалису в гости? Ну-у… Можно, конечно, прошлым летом было очень весело, но не хочется мне сталкиваться с его старшим братцем, да и обременять своим присутствием князя и княгиню Клайтонов тоже неудобно. Я в прошлом году и так два месяца им надоедала. А к Лоле я вообще не хочу. Причем категорически. С меня двух дерханов выше крыши, и ехать в их мир – вот уж нет! Даже ради Ивара я на такое не согласна.

Подходящий бубен мы нашли далеко не сразу. Он явно не пользовался популярностью, а потому отыскался только в крохотном антикварном магазинчике на окраине города. Тут же имелся и «тазик» – медная покореженная чаша с выбитым по краю орнаментом.

– Вы коллекционеры? – проскрипел дедуляпродавец.

– Нет. Изучаем оркскую культуру по заданию учителя, – не моргнув и глазом, соврала я. – Вот про эти рисунки ничего не знаете?

– Нет, ребятки. Мне эта лавка досталась в наследство от деда, и сколько себя помню, тут эти бубен и тарелка лежали. Никто не