– Бетти, он зверь! – трагично воскликнула я, закрыв лицо руками. Зная говорливость девушки, совсем скоро эта информация распространится по всему дому. Будет совсем неплохо, если мне удастся настроить против аттана прислугу.

– Ну-ну, не плачь, – подскочила она ко мне и погладила по голове.

Я и не собиралась, но для вида всхлипнула. Не знала, что во мне столько актерских талантов.

– А мы тебе платье подогнали для поездки, – попробовала отвлечь она меня. – Давай принесу.

Я кивнула, и девушка опрометью бросилась из комнаты. Улыбнувшись ей вслед, с легким сердцем выбралась из постели и пошла умываться. Я этому черту хромоногому такую репутацию устрою, что сам дьявол обзавидуется! Даже не глядя, знала, что улыбка на моем лице далека от приятной.

Бетти принесла платье мятного цвета в розочках, с неглубоким квадратным вырезом на груди. Рукава три четверти оголяли мои татуировки. И чем я вчера думала, выбирая его?! А, точно, взяла то, где вырез скромнее, а вот об оголенных руках не подумала. Делать было нечего, и я его с помощью Бетти надела. Затем присела к зеркалу, чтобы девушка сделала мне прическу.

– Как у тебя дела с Жаком? – спросила ее, пока она колдовала над моими волосами.

– Тяжко ему приходится, – вздохнула она и тут же, хитро блеснув глазами, по секрету сказала: – Управляющий мужскую силу потерял. Они что ни день с Филисией ругаются. Он нервный стал, ее во всем обвиняет, но и Жак под руку попадает иногда.

– Импотент?! Сгорел на работе человек, – хихикнула я. Мы встретились взглядами в зеркале с Бетти и, не выдержав, захохотали.

Правда, веселье длилось недолго. Я почувствовала легкий зуд на месте татуировок, и смех оборвался. Ничего не говоря, демонстративно почесала их. Бетти, не будь дурой, смекнула и приняла деловой вид, больше не проронив ни слова. Зуд продолжался, пока та не завершила прическу. Аттан никак себя не проявлял, телом я своим владела, но чувствовала, что он за мной наблюдает.

Сволочь парнокопытная! Нет, будь я одна, не вела бы себя паинькой, но при Бетти ругаться с хозяином дома не хотелось, и я сидела смирно.

Наверное, не стоит удивляться, что лакей за мной пришел практически сразу после того, как я была готова. Аттан решил позавтракать на открытом балконе, колонны которого увивал плющ. С него открывался прекрасный вид на ухоженный сад.

Несмотря на то что стол был накрыт на двоих и место напротив сидящего мужчины пустовало, я сделала морду кирпичом и скромно поинтересовалась:

– Вызывали?

– Утро доброе, Викки, – отозвался аттан, охватив меня всю взглядом, – садись завтракать. Мы скоро выезжаем.

Я подошла к столу и подождала, пока лакей отодвинет мне стул. Лишь сев, беззлобно отозвалась на приветствие:

– Кошмарного тебе дня, Рид, – и принялась смотреть, чем нас сегодня кормят. Омлет с беконом, запеканка, мясной пирог. Запивать предлагалось чаем. Не бедно, но и не густо.

Почувствовав на себе тяжелый взгляд, подняла глаза.

– Такое приветствие принято у тебя на родине? – сдержанно поинтересовался мужчина.

– Нет, но не желать же мне доброго дня своему палачу, – передернула плечами я.

– Я стал палачом из-за желания свозить тебя сегодня по магазинам? – несколько напряженно поинтересовался мой собеседник.

Да, чувствовалось, что мне сегодня не позавтракать. Спрашивается, зачем звал? В то же время уходить от ответа я не стала:

– Если в силу возраста у тебя возникли проблемы с памятью, то напоминаю: вчера надо мной жестоко надругались, лишив возможности вернуться когда-нибудь к своему ребенку, я уже молчу о муже. Человека, который сделал такое, иначе как палачом не назовешь, – говорила я без вызова, лишь констатируя факты. Спина прямая, но плечи скорбно опущены, взгляд полон достоинства, руки скромно сложены на коленях. Я могла бы собой гордиться.

– Чаю? – склонился ко мне лакей.

– Спасибо, Торн, – благодарно улыбнулась ему, вспомнив его имя.

Он наполнил мне чашку, а аттан пронзил его недовольным взглядом за вмешательство.

– Уйди! – приказал, как только тот поставил на место чайник. Поклонившись, лакей выполнил приказ, и мы остались одни.

Под пристальным взглядом аттана я пригубила чай.

– Решила разыгрывать из себя жертву? – сузил глаза он.

– Хочешь сказать, что я ею не являюсь? Ты честно поставил меня в известность, чем чреват проводимый надо мной ритуал?