Ничего более. Не надо прыгать выше головы, там твёрдый потолок!

Десигуаль замолчал. Что ж, по крайней мере, с этим своим заданием он справился. Я автоматически протянул руку и потрепал белого цверга меж ушей. Карлик разомлел и, кажется, даже начал урчать, как бомба с часовым механизмом. Странное ощущение…

– Да, слушай, – я вовремя отдёрнул руку, когда подлец попытался поцеловать мои пальцы, – ты видел баньши на стене?

Десигуаль содрогнулся всем телом, зажал уши, зажмурил глаза и вслепую полез прятаться в камин.

– Не отдавайте меня ей, мой лорд, я не хочу, не хочу больше, я всё для вас сделаю, не отдавайте меня! Она опять со мной будет…

Дальнейшие слова потонули уже где-то высоко в дымоходе. На мои попытки уговорить карлика выйти, обещая ему защиту, покровительство и даже всё, что подгорело на кухне у Агаты, он не реагировал. Страх перед женщиной-птицей был сильнее. С чего бы?!

– Надо будет спросить у Эда, почему цверги так боятся вещательниц смерти. В конце концов, всё, что несёт эта крылатая старуха, всего лишь бабские бредни…

Я почувствовал необходимость в отдыхе.

Плащ из шкуры белого волка стал казаться необычайно тяжёлым и давил на плечи. Ноги словно налились свинцом от беготни туда-сюда по крепостным стенам. Я шаркал подошвами сапог, словно старик, на левом виске пульсировала жилка, живот крутило: может, нервы, может, от голода, может, наоборот, что-нибудь не то съел. Кто их разберет, эти внутренние органы, что их там во мне не устраивает?

Хельга с Центурионом не вернутся ещё часа два, но я сам просил его потренировать мою малышку. Если успеют до темноты, то у неё ещё занятия на мечах с Седриком. А если совсем уже стемнеет, то я прикажу зажечь во дворе факелы. Настало то время, когда от опыта боевых искусств Хельги может зависеть не только её собственная жизнь. Да, да!

Мне категорически не нравилось то, что происходило и происходит в последние дни и недели. Словно несколько игроков в покер сели за столом в тайном подвале, где-нибудь в Мексике, пьют виски, делают ставки, бросают карты, а на кону стоит наш замок Кость со всеми дорогими мне людьми. И, что бы я ни делал, к кому бы ни обращался за помощью, игра продолжается…

Капитан ничего не знает, а если знает, то молчит. Белый Комитет снимает с себя всю ответственность и вообще не отвечает на прямые вопросы: не в его правилах унижаться до рассмотрения дел или претензий простого граничара.

Дана не звонит. Я спас её, но она ушла, не ответив ни на один вопрос, не проронив ни слова, просто оборвав все нити одним лёгким движением плеча. Как она попала в плен? Почему её девочки не смогли помочь? Что заставило юных дампир подчиниться власти кровососа? Кто передал через белого цверга предупреждение «Дана не придёт»?! В ответ лишь невыразительное молчание…

Следующий момент – кто послал баньши? У нас они не водятся, значит, прилетела из-за Граней. Но, кроме моей бывшей жены, там нет никого, кто бы ответил хотя бы на половину этих вопросов. И поверьте, никто не может просто так шагнуть к развалинам Асгарда в надежде, что Хель непременно захочет просто поболтать, а не прийти за вашей жизнью. Вопреки большинству заблуждений, Смерть не склонна к пустым разговорам…

– Мне нужно поговорить с богом, – сказал я сам себе, решительно пытаясь вытрясти из головы все тяжёлые мысли, плюнул на Десигуаля и покинул комнату. Мне стало в ней неуютно, отсутствие ответов на самые важные вопросы всегда давит…

Быстрыми шагами я вышел во двор, огляделся и громко крикнул:

– Эй, кто-нибудь видел сэра Эда?

– Да вроде как ваш друг ушёл с племянницей кухарки! – откликнулся кто-то из сторожевой башни.

– Не, с новой служанкой. У неё вот такие бурдюки! – опровергли от ворот.

– На себе не показывай, дурачина, вдруг вырастут?!

– А у него и так не меньше! Правда, Толстый Вилли? – добавил очередной шутник, и я понял, что более внятной информации уже не получу. Когда наёмникам скучно, они цепляются за любую возможность тупо поржать. А причина всегда найдётся…

– Что ты сказал, собачий сын?! А ну тащи сюда свою тощую задницу, и я…

– Кто посмел повысить голос в присутствии вашего лорда и господина?! – перекрывая общее веселье, прогрохотал голос Седрика.

Народ разом притих.

Чем бы он ни был занят – пьян, устал или вообще спит, – бывший крестоносец никогда не забывает о своих обязанностях. Далее мне можно не вмешиваться, он и так всех тут построит.