идентичное клейму Александры.

– Да уж. – Девушка вдруг почувствовала себя дико уставшей. Последние события поддерживали в ее крови нехилую дозу адреналина, а теперь он вдруг отхлынул и навалилась сонливость. К тому же рыжую продолжало одновременно потряхивать от присутствия Кирилла. Тот, кстати, оставил клеймо в покое и перебирал бутылки на столике.

– Слушай, может, ты кровушки хлебнуть желаешь? – Он повернул голову в сторону Алексы и увидел, что та лежит на кровати и смотрит в распахнутое окно. Подойдя ближе, парень понял, что девушка уснула. Рядом с кроватью стоял наполовину пустой бокал.

– Вот уж не думал, – проворчал себе под нос Охотник, – что моя брачная ночь будет проходить в вампирском логове с клыкастой женушкой, которая вообще отрубилась.

Он плюхнулся на вторую половину кровати и принялся набирать текст в телефоне. Если честно, Кирилл тоже чувствовал усталость. Но у него оставались еще кое-какие дела.

Александре показалось, что она лишь на миг закрыла глаза. А когда вновь открыла их, то за окном вместо звезд виднелся бледный рассвет. На подоконнике сидела красногрудая птица, которая мигом улетела, стоило рыжей пошевелиться.

«Я заснула. – Алекса заворочалась, чувствуя, как жарко под пледом. – Я заснула в брачную ночь. А мне всегда было интересно, какой же она будет. Узнала, однако».

От души зевнув, девушка скинула плед и потянулась, чувствуя себя вполне бодро. Для восполнения сил вампирам было достаточно трех-четырех часов крепкого сна.

Продолжая зевать, Алекса повернулась и едва не откусила себе язык. На другом конце кровати спал Охотник собственной персоной. Рыжая поморгала, но Кирилл никуда не делся. Он оказался вполне себе реален и продолжал спать самым безмятежным образом, закинув одну руку за голову, а вторую свесив с кровати.

Скажи Алексе кто-нибудь еще неделю назад, что она окажется в одной постели с Кириллом, девушка бы только покрутила пальцем у виска. Зато теперь она сидела и просто разглядывала парня, укрытого по пояс легким одеялом.

Кирилл даже во сне ухитрялся выглядеть сурово, но сердце девушки переполнила внезапно нежность, и она, улыбнувшись, легонько коснулась его волос.

Покусывая себя за палец, Алекса скользила взглядом по лицу парня, по светлым волосам, ниспадающим на широкие плечи, по животу… Дальше начиналось одеяло.

Александра честно пыталась воззвать к разуму. Тот отказывался принимать призыв и отсылал все мысли в другое русло. Мысленно прикинув, что, возможно, больше такого шанса не предвидится, ибо Кир прямо сказал, что брак фиктивный, Алекса решила рискнуть. Тем более парень крепко спал.

Затаив дыхание, девушка осторожно придвинулась ближе и медленно склонилась над Кириллом. Тот продолжал спать, не подозревая, что над ним нависла рыжая вампирша со странным блеском в зеленых глазах.

«Я – идиотка», – пронеслось обреченно в голове, а в следующий миг Алекса поцеловала Кира едва заметным касанием губ и тут же отпрянула в сторону, усердно делая вид, что она тут ни при чем. Кирилл, впрочем, не проснулся. Тогда любопытная девушка, которую охватил совершенно неуместный азарт, вновь наклонилась к спящему мужу и поцеловала его – чуть более настойчиво. Охотник, видимо, спал очень крепко, потому что глаз так и не открыл. Алекса улыбнулась и, проведя рукой по выгоревшим светлым волосам, тая от удовольствия, несколько раз коснулась губами щеки парня, скулы, подбородка и вновь вернулась к губам.

«Да он спит как сурок», – мелькнула у нее смешливая мысль, и она вновь продолжила поцелуй в губы, не сразу поняв, что ей как-то лениво, но отвечают. В панике девушка попыталась шарахнуться в сторону, понимая, что ее поймали «на месте преступления».

– Э-э-э, куда! Я только начал!

– Отстань! – забрыкалась Алекса, которую опрокинули на спину. Чуть придавив ее к кровати, Охотник поинтересовался:

– Это что сейчас было?

– Где? – Алекса прекратила вырываться из поистине стального захвата и притворилась непонимающей.

– Здесь.

– Что было? Тебе что-то приснилось?

– Мне приснился кошмар.

– Ах, кошмар! – Девушка прищурилась и слегка вздернула верхнюю губу, чуть выпуская клыки. – Вали с постели, кошмар, топай давай, муженек!