– Да, блин, – кивнул Орсо, чувствуя, что уже теряет концентрацию… – Так, чего же я еще хотел сказать? В том плане, что – аншлюсс! Хотя нет – абсент! И в этом случае разговоры о закусках совершенно бессмысленны. Просто нужен сахар.

– Сахар?

– Жженый сахар. Ну, я тебе сейчас все продемонстрирую…

Спустя какое-то время Орсо все же заставил Сторма принять препараты. Сам он тоже проглотил с полдюжины капсул, и потом они с агентом сидели несколько минут, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

– Немного жалко прогонять это состояние, – признался Сторм, когда окончательно протрезвел.

– Ничего, в следующий раз мы продолжим, а пока давай выйдем на воздух и поговорим о деле.

Они покинули тайный склад и, пройдя по лабиринту из завалов промышленного мусора, оказались возле машины.

– Ну что, пора поговорить о деле, – сказал Орсо.

– Давно пора, – согласился Сторм.

– Послезавтра состоится встреча с Витольдом, где я намереваюсь сообщить ему, что он отправляется в резерв.

– Где будет встреча?

– В небольшом кафе на окраине города. Вокруг пустырь, прятаться негде.

– И он согласился на это место встречи?

– Он сам предложил мне несколько мест, я выбрал это.

– А если он проверял тебя таким образом?

– Возможно. Однако мы и раньше встречались в подобных местах. Людные точки нашпигованы сканерной аппаратурой, и даже в большом зале могут снимать разговор в любой точке. Даже на дискотеке.

– Я читал про дискотеку и смотрел ролики, но глубинный смысл остался мне непонятен.

Орсо улыбнулся. Он и сам поначалу не понимал, зачем люди посещают такие мероприятия.

– Это один из способов найти себе пару. Ну и релаксация. У нас ведь тоже есть некоторое ее подобие – вибрационные столы для снятия напряжения с суставов и мышц.

– Да-да, программы ритмичного расслабления, – кивнул Сторм. – Видимо, у человеков это пока в зачаточном состоянии, оттого столько сумбура и световых вспышек.

– Вспышки – это элемент искусства.

– Да, я помню, искусство есть спонтанное проявление факторов психического рассогласования. А еще меня заинтересовал феномен литерариа худож.

– И чем же он тебя заинтересовал? Хотя давай вернемся к нашим баранам.

– А-а, я и эту поговорилку знаю! – заметил Сторм. – Но я готов слушать о баранах, извините мне мою… Эмоциональность?

– Да, примерно так, – кивнул Орсо. Он понимал, что по-хорошему подключать Сторма к операции слишком рано. Однако это была срочная акция – неизвестно, как поведет себя Витольд в ближайшее время.

Сейчас все висело на тонкой веревочке его адекватности. Если не выдержит, Орсо, весьма вероятно, может оказаться в руках полудюжины «полковников джулиетти».

– Итак, завтра мы отправимся на место, чтобы лучше привязаться к местности.

– Оружие?

– Полагаю, мы возьмем скорострельную модель дробовика с вольфрамовой картечью в тефлоновой оболочке. Далее – пару «девяток» с утяжеленными пулями – в качестве личного оружия, ну и китган. Правда, как ты уже видел – модель не новая.

– Ничего, я справлюсь.

– Но это, я повторяю, лишь на крайний случай. Надеюсь, ничего подобного нам не потребуется. Хотелось бы, чтобы он проявил благоразумие.

– Хорошо бы иметь график колебания аммиака в его крови.

– Хорошо бы, – согласился Орсо. – Но режим секретности не позволяет нам носить вживленные датчики и даже простые отражатели спектра. Контрразведка сразу их обнаружит, притом что еще семь лет назад они не имели таких возможностей.

– Да, я ведь уже рассказывал, что пилот, доставлявший меня на станцию, недооценил способности пограничников.

– Уже скоро наши технологические преимущества будут выглядеть не так ощутимо, как теперь, и это повышает важность нашей миссии. Но политика не наше дело – это дело стратегического прогнозирования. Пусть они там в штабах решают этот вопрос.

– Эй, что это? – спросил Сторм, глянув на промелькнувшую неподалеку крысу.