– Промышленные зоны и спальные кварталы.

Они сделали большую петлю, объезжая казино подальше, и лишь из пары мест увидели его в ярких огнях неона.

– Да, ночь – это время грабителей и игрового бизнеса, – изрек Фогель.

– И неизвестно, что хуже, – добавил Брейн.

– Это точно.

Спустившись по второстепенной улочке к реке, которая в это время года почти пересыхала, они свернули на набережную и поехали к шоссе, с которого открывался вид на задний двор казино. Впрочем, до шоссе не доехали.

– Вот тут мы оставим машину, – сказал Фогель, сворачивая на грязную обочину.

– Сейчас оставим?

– Да, сейчас. В другой раз запаркуемся в пятидесяти метрах выше, но мордой к развороту в сторону центра.

– А почему не к выезду из города?

– Там понаставили новых камер, да и машина у нас будет трофейная – могут опознать по заявлению и устроить погоню. А нашу поставим на стоянке у старых складов.

– Почему именно там?

– У них в охранниках всякий сброд, часто люди сиделые, и с ними всегда можно договориться, чтобы лишнего не болтали. Они господа с понятием. На операцию поедем на трофейной – возьмем у магазина «Тройтцер». Это такой огромный на северо- западе.

– Но там, наверное, камеры?

– Мы возьмем из того угла, где пасет только одна камера и проводок от нее торчит из-под отделочной панели – спасибо криворуким монтажникам. Его-то я и подрежу.

– И что, мы все это будем делать вдвоем?

– Да ну, смеешься, что ли? – Фогель усмехнулся. – Выходи давай.

Они вышли и побрели вдоль дороги. Пропустив несколько машин и дождавшись паузы, Фогель метнулся в кусты, и Брейн бросился следом. Едва они спрятались, по дороге пронеслось еще несколько автомобилей.

– Умно, конечно, только там наша машина маячит, – заметил Брейн.

– Не маячит, – возразил Фогель. – На ней номера фальшивые, да и грязная она – пленка на ней от окислов, от которой краска темнее кажется. Перед операцией помою, машина иначе выглядеть будет.

– И мы с фальшивыми номерами катили почти четыре сотни километров? – ужаснулся Брейн.

– На случай проблем у нас есть твоя «девятка».

– И что, из-за номера валить полицейский патруль?

– И ты спрашиваешь меня – внештатного агента? Кто из нас в академии учился, приятель? Идем, тут недалеко.

И они двинулись через заросли, в которые превратились некогда ухоженные городские насаждения, а метров через двести выбрались к давно заросшему и затянувшемуся оврагу.

– Вон она – заветная дверца, – сказал Фогель и, поднимая ноги повыше, чтобы не слишком приминать траву, подошел к едва заметной двери, закрытой на висячий замок известной фирмы – ее продукция долгие годы могла обходиться без смазки.

Фогель отпер замок собственным ключом и, приоткрыв дверь, посветил внутрь узким фонариком.

– Мины боишься?

– Не знаю. На всякий случай.

– Что-то не так? – спросил Брейн, проходя следом за Фогелем.

– Ключ провернулся иначе.

– Но следов перед дверью нет, и замок пыльный. Если кто-то был, то давно.

– Давно, – согласился Фогель, шагая впереди. Он шел достаточно уверенно, ухитряясь оценивать обстановку при свете крохотного фонарика.

– Тут кто-то топтался, но как будто не особо нагадили. Лишь бы электрика уцелела.

Скоро они миновали старую лежанку, сложенную из валявшихся повсюду кусков утеплителя. Упаковки от печенья говорили о том, что незнакомец был здесь продолжительное время, а грязные бинты с засохшей кровью сообщили, что его сюда загнали особые обстоятельства.

– Ну, раз тела нет, значит, ему удалось отсюда выбраться, – сказал Фогель, когда они подошли к старому электрощиту.

Фогель приоткрыл его, снова проверяя на мину-ловушку, и только потом распахнул дверцу шире и, оглядев внутренности