вполне хватало, чтобы добыть топлива у соседей.

На топливоприемных пробках у них стояли старые замки – для Брейна они были всего лишь небольшим недоразумением.

На третий вечер пребывания на яхте он спустился в моторный трюм, перелез через холодильный шкаф, видимо, запасной – в него Брейн еще не заглядывал, и дотянулся до бухты шланга высокого давления.

Выволок ее наверх и какое-то время изучал устройство насоса, дополнительных фильтров и соединительный штуцер.

Как будто все работало. Когда окончательно стемнело, Брейн вооружился парой отверток в качестве отмычек и налобным фонариком и направился к ближайшему судну, волоча за собой тонкий шланг высокого давления.

На проходной яхт-клуба залаяли собаки, и Брейн замер в полуметре от сливного отверстия. Но собаки лаяли на кого-то другого, и скоро сторож прикрикнул на них, и они замолчали.

Выждав еще немного, Брейн включил фонарик и за несколько секунд разобрался с замком. Потом забросил в горловину шланг, включил насос и стал ждать, когда тот выберет все досуха.

Это случилось через двенадцать с половиной минут – Брейн следил по наручным часам. Он поставил на место пробку, закрыл замок и поспешил обратно, чтобы на контрольной панели проверить запас топлива.

Оказалось, что теперь баки полны почти на семьдесят процентов. Это был отличный результат, однако кто как не Брейн знал, что в критических ситуациях не хватало как раз последнего литра горючки и последнего патрона в магазине.

И он направился в другую сторону, где стояла старомодная, покрашенная судовой краской яхта, граничащая с углепластиковой трехъярусной красавицей, где и проходили ежевечерние попойки.

Старомодная яхта была в хорошем состоянии, но в баке оказалось не густо, и Брейн скачал остатки.

Вернувшись на свой борт, он проверил датчик топлива – теперь у него было восемьдесят семь процентов заполнения. Жадничать не стоило, и он решил отправляться, как только в пять утра сменится сторож.

Старая смена обычно чувствует объект охраны очень хорошо, а вот новая какое-то время хлопает глазами, не понимая – получило ли разрешение на выход судно, которое уже рулит из бухты.

Вот когда можно улизнуть без шума.

Брейн знал это наверняка, он сотни раз стоял в карауле.

До назначенного им срока отхода оставалось четыре часа. Можно было поспать, но он выспался днем, когда появляться снаружи было опасно.

Брейн стал прикидывать, что нужно сделать, чтобы путешествие прошло без помех. Он стал тестировать системы связи – они оказались в порядке. Тогда он взялся за навигацию, которая обеспечивала беспроблемный вход в бухты и обмен информацией с навигационными буями.

Тест показал, что не работает сигнальная лампа. Брейн поднял кожух и полез разбираться. Система была ему незнакомая, но спустя час он понял, где находится неработающая лампа. И оказалось, что эта же сигнальная лампа являлась сигналкой и для охранной спутниковой системы.

Терзаемый догадками, Брейн выбрался из-под кожуха и, принеся из кладовки нужную лампочку, поставил ее взамен перегоревшей.

Теперь навигационный контур отработал штатно. Брейн закрыл кожух и прошелся по настройкам охранной системы – лампочка замигала, и это означало, что охранный маяк уже третьи сутки выдавал тревожный сигнал.

Но почему его никто не слышал?

Немного поразмыслив, Брейн вспомнил единственное место на яхте, которое еще не исследовал. Это был холодильный шкаф в моторном отделении. Большой и малоподходящий для моторного отсека.

Брейн выбрался на палубу и, пригибаясь, в абсолютной темноте спустился в моторный отсек и, только задраив люк, зажег освещение.

Затем поднял крышку длинного морозильного шкафа и почти не удивился, обнаружив труп в осеннем плаще и ботинках на толстой подошве.

Тело пролежало здесь как минимум полгода.

Брейн прошелся по карманам и нашел несколько документов.

Это был владелец яхты, оттого он и не поднял шум. Предстояло решить, что делать дальше – бежать посуху или стартовать на яхте, как и планировал.