И после паузы:

— Эсми, от ошибок не застрахован никто, и где гарантии, что человек, признанный лучшим кандидатом, не ошибется в дальнейшем? Истории известно много случаев, когда именно лучшие приводили планеты к краху. К тому же власть императора не безгранична. Кроме императора есть еще парламент, кабинет министров, советники. Они не позволят вести невыгодную политику. Более того, имея такую команду, практически любой с управлением планетой справится.

Последнее точно было преувеличением, но спорить я не стала. Вообще о другом подумала.

— Хорошо. Достойных наследников много. А если бы ты знал, что ты один-единственный, что кроме тебя доверить Ритору некому. Ты бы решился пойти против воли Ксанроса и сделать предложение Зарии?

Тамир задумался на мгновение и кивнул. Я же уставилась удивленно и, конечно, спросила:

— Но почему?

— Потому что всему есть предел, Эсми. И я очень не люблю чувствовать себя инструментом в чужих руках.

— Но… — вновь начала я и тут же замолчала. Просто пришла к выводу, что эти выяснения бессмысленны.

А муж словно мысли прочел…

— Если бы я являлся единственной надеждой Риторы, то все равно бы поступил так, как поступил, — сказал он. И добавил после короткой паузы: — Я бы все равно на тебе женился, Эсми.

Ответ стал новым поводом для удивления. Все понимаю, но это…

— Это был бы самый легкомысленный поступок из всех, — выдохнула я.

— Подчас интуитивные решения — самые лучшие, — парировал Тамир. — В данный момент я лишний раз в этой истине убеждаюсь.

Он отсалютовал бокалом, а я немного смутилась. А когда волна смущения схлынула, еще один, последний вопрос задала:

— Ты сказал, Ксанрос являлся персоной нон-грата на ряде планет Альянса. Почему?

— И являлся, и является… — продолжил удивлять муж.

Я уставилась выжидательно, а главнокомандующий подарил мимолетную улыбку и пояснил:

— Дядя относится к той категории политиков, которые ставят интересы собственной планеты превыше всего. А такой подход многим не нравится. Он не очень выгоден для посторонних.

Вот теперь я тоже улыбнулась и вспомнила о том, что до сих пор не решила вопрос с подданством. После такого признания подданство Риторы стало гораздо привлекательней.

Переезд в квартиру, как я и ожидала, отложился на несколько дней. Во-первых, клининговая компания слезно просила больше времени на уборку, а во-вторых, покидать отель нам с Тамиром не очень-то хотелось.

Нам было хорошо. Причем настолько, что муж даже о последней группе диверсантов, кажется, забыл. Я о делах тоже не вспоминала. Просто жила. Просто наслаждалась уединенностью и новым поворотом в наших с Тамиром отношениях.

Три дня, прошедшие с момента заселения, мы провели… ну фактически в постели. Не то чтобы каждая минута была посвящена интиму, но желания выбираться куда-либо совершенно не имелось. Правда, длиться вечно эта идиллия не могла, и утром четвертого дня муж таки умчался на службу.

Он улетел на «акуле», которую перегнал к отелю один из приближенных офицеров. А я… посмотрела на список дел, забитый в планшет, и, невзирая на то, что Нэйт и Грум были готовы явиться по первому зову и сопроводить куда угодно, решила полениться еще денек. А почему нет?

С этой мыслью я завалилась на уже застеленную кровать и жестом активировала галавизор. Потом принялась перелистывать каналы в поисках чего-нибудь интересного.

И действительно нашла…

Я натолкнулась на уже знакомые кадры с приема у ри Крамов. Только на сей раз их транслировал не внутренний, риторский, а один из общих каналов Альянса.

Данный момент вызвал удивление и заставил продолжить исследование «эфира». Через пять минут стало ясно — мы с