на генераторной подстанции едва не уничтожил все население бункера, Алексеева долго думала, как наладить систему быстрой связи без раций и аппаратуры. В итоге дежурные стояли у гермодвери – на случай прорыва извне – и у лестниц – от них отлично просматривался и был в пределах прямой звуковой досягаемости весь этаж. Теперь при необходимости дежурные перекрикивались и быстро передавали информацию с самого верха до самого низа. В условиях того, что население было небольшим, вызвать нужного человека в кабинет было делом двух минут. «Почти мобильник!» – радовалась Марина.

Теперь система сработала мгновенно и отлаженно, и через пять минут в небольшой комнатке Паценкова вновь стало светло. Лампочка в двадцать ватт разогнала тени по углам.

– И чего было орать? Просто скачок на подстанции, всего лишь вырубился свет, – усмехнулась Алексеева.

– Ты меня напугала! – хмуро отозвался начальник.

– Вот-вот. А в твоем долгожданном метро если вырубается освещение – то всерьез и надолго. Три шага за станцию – и такая же глухая и беспросветная тьма.

– Не заговаривай мне зубы! Марш за химзащитой! Это приказ, ты не поняла?! – взвился Паценков.

Марина спокойно посмотрела разъяренному начальнику в лицо.

– Ну и дурак ты, Андрюша. – Она пожала плечами и вышла.

На поверхность не хотелось. Страшно не было – было тоскливо и муторно, потому что женщина понимала, что в случае трудностей придется вступить в перестрелку с разведчиками из метро, которые называли себя сталкерами, и убить Никиту. Марина чувствовала себя палачом, извергом, самым худшим из мутантов, населивших мир, – современным человеком. Хомо новус, обязанным убивать.

– Химзащиту, – распорядилась она возле кладовой на верхнем ярусе.

Облачившись в тяжелый костюм, который по-прежнему был ей велик, Марина убрала короткие волосы под капюшон.

– «Калаш», рожок патронов и респиратор.

– Марин Санна, может, противогаз? – спросил Кирилл, молодой помощник кладовщика Ильи, отвечающий за индивидуальные комплекты, хранящиеся наверху.

– Респиратор. Я ненадолго, – отозвалась женщина, пристегивая к «калашу» магазин.

Наконец, Алексеева оказалась у двери. В нее по-прежнему монотонно стучали. Три-один-три. Пауза. Три-один-три.

«Окей. Выводит это стучание знатно. Дятлы фиговы. Ну ничего. Ничего…» – убеждала саму себя Марина, поднимаясь по лесенке к внешнему люку.

Азбукой Морзе: «Отойти от двери. Я выхожу». Выждать минуту. Повторить. Стук снаружи прекратился.

– Я быстренько, – улыбнулась Марина замершим в нерешительности дежурным. – Открывайте.

Мальчики завозились с замком. Алексеева отерла со лба холодный пот, глубоко выдохнула, пытаясь унять сердцебиение.

«Страшно мне, что ли?» – недоуменно спросила она сама себя.

Дверь открылась ровно настолько, чтобы Марина смогла выскользнуть из люка, и тотчас захлопнулась. Алексеева поправила респиратор, закрывающий только нижнюю часть лица, и тотчас зажмурилась от яркого света трех фонарей.

– Стойте, не стреляйте, это Марина Александровна! – раздался голос Никиты.

Лучи фонарей сместились чуть вниз. Алексеева с трудом открыла глаза. Людей было пятеро, не считая молодого разведчика из бункера. Трое держали на прицеле Марину, еще двое светили фонарями вглубь подвала, выцеливая «философов», которые могли появиться откуда угодно.

– Верх контролируйте, они с парковки пойдут, – негромко посоветовала женщина автоматчикам. – На этом ярусе чисто, других ходов нет.

– Почему в респираторе, а не в полном комплекте? – спросил рослый разведчик, направляя дуло «калаша» в незащищенный противогазом лоб. – Кто такая?

– Алексеева Марина Александровна, заместитель начальника бункера. Вышла для переговоров, вреда не нанесу. В респираторе, поскольку кратковременная вылазка. Опустите автоматы, тогда я пойду на переговоры. И надеюсь, что вы уберетесь отсюда как можно скорее.

«Калаши», естественно, смотрели на Марину.

«Окей. Мирно не выйдет. А я под прицелом и не успею стащить с плеча автомат, как стану дырявой, словно дуршлаг… Веселенькая ситуация выходит. Вернусь – убью Паценкова нахрен!» – зло подумала женщина.

– Мы пришли парламентерами для установления связи с бункером и проторчали тут два часа! Вы сбили нам весь график вылазки! Скоро рассветет, и тогда мы застрянем тут на весь день! Если бы ваш разведчик не скулил, что вы все там, давно бы уже