— Агась, — поддержал Мальца Опасный Спайк, — мы его так напужаем, что не вдруг забудет.

В подтверждение своих слов он на пробу ударил головой один из камней у входа, отскочив от него с впечатляющим стуком.

— Этого-то я и боюсь, — вздохнула Тиффани. — Я хочу договориться с Королем, а не злить его. А у вас с ним давняя история…

— Агась, мы история, — гордо подтвердил Роб.

— Нет короля! Нет кралевы! Нет господина! — подхватили восторженные Фиглы.

— Нет Фиглов, — твердо ответила Тиффани во внезапном приступе вдохновения. — Ты нужен мне здесь, Роб Всякограб. У вашей карги дело к Королю, и никто не должен нам мешать. — Она сделала паузу. — А по округе рыщут эльфы. И если кто-нибудь из них явится искать своего Короля, то ты, Роб Всякограб, и ты, Мальца Опасный Спайк, все вы, — не дадите им войти. Это важно. Вы поняли меня?

Фиглы недовольно заворчали, но Роб внезапно оживился:

— Так что, мы можем напинать этим редискам, ежели они явятся?

— Да, — ответила Тиффани устало.

В ответ раздались восторженные возгласы.

Она оставила их спорить, кто какую часть кургана должен охранять (Мальца Опасный Спайк опять принялся колотить головой о камни — видимо, разминался перед потасовкой, которая, как он надеялся, вскоре состоятся) и направилась вперед в спертом воздухе, сжимая в руке ломик и подкову, которые принесла с собой.

Другую руку она опустила в карман и крепко сжала корону пастуха — кусочек ее земли. Посмотрим, действительно ли я карга холмов, подумала она и схватилась за камень, закрывающий проход.

Тот подался легко, так что не было необходимости применять ломик. Камень потрескивал, когда она отодвинула его, и ее взору предстали ступеньки, которые он скрывал. Дальнейший путь спиралью уходил вниз, в темноту, в самое сердце кургана.

Путь между мирами.

Мир короля эльфов, где он плавал вне времени и пространства, был создан им для удовольствий. Здесь было душно, но огня не было видно, — тепло, казалось, исходит из земли.

И смрад. Маскулинный запах нестиранной одежды и немытого тела. Повсюду громоздились бутылки, а в дальнем конце зала боролись обнаженные мужчины, охая и кряхтя, когда противнику удавалось провести особенно удачный захват. Их тела блестели, словно смазанные целым ведром жира.

И ни одной женщины — это был исключительно мужской рай. Однако, стоило Тиффани приблизиться, как борцы ослабили хватку и стыдливо прикрыли руками предметы первой необходимости, как назвала бы это Нянюшка Ягг. Ага, подумала Тиффани, вы, большие сильные мужчины, боитесь и прикрываете причиндалы. Я дева — и я карга.

Она увидела Короля Волшебного Народа. Он был именно таким, как его описывала Нянюшка, — изрядно попахивающий, но при этом странно притягательный. Она не сводила глаз с его рогатой головы, стараясь не смотреть на его колоссальных размеров причиндалы.

Король вздохнул и вытянул ноги, стукнув копытами в стену. Тиффани почувствовала исходящий от него запах — животный запах, как от пригревшегося барсука.

— Ты, молодая женщина, — протянул он, и в голосе его звучали романтика, бесстыдство, призыв к наслаждениям, о которых ты даже раньше не знал, что жаждешь их, — ты явилась в мой мир, прервала мои развлечения. Ты ведьма, не так ли?

— Верно, — ответила Тиффани. — И я здесь затем, чтобы попросить Короля Эльфов снова стать полноправным королем.

Он приблизился, и Тиффани постаралась не подавать виду, что его запах ей неприятен. Его похотливая улыбка заставляла задуматься, что Нянюшке Ягг он, должно быть, понравился…

— Кто ты? — спросил Король. — Судя по одежде, ты ведьма, но ведьмы старые и морщинистые, а ты совсем девчонка.

Иногда Тиффани хотелось, чтобы ее молодость поскорее закончилась[43].

Конечно, юность привлекает внимание, но куда больше ей было нужно уважение.

— Может, я и молода, господин, но я ка… ведьма, — сказала Тиффани, — и я пришла сказать, что убила трех твоих людей.

Король расхохотался.

— Ты меня заинтересовала, девочка, — томно протянул он. — Я не причиняю зла. Я просто грежу, а что до моих людей, то что я могу поделать с ними? Разве они не заслуживают собственных маленьких удовольствий?