символы по периметру чаши, как замерцала сильнее вода, в ритме моего сердца. Удары звучали все более гулко, застревая в горле, отдаваясь дрожью в пальцы. С неким болезненным любопытством я поднесла влажную руку в бисеринках мерцающей влаги к лицу. Присмотрелась. Сквозь кожу проступали сосуды, бились, пульсировали и так же светились мертвенным голубоватым светом. Я подняла глаза, встретила сочувственный взгляд тетки и через мгновение поняла, с чем была связана ее жалость.

Боль скрутила судорогой все тело. Я инстинктивно свернулась клубком, хватаясь за живот. Кажется, почти слышала треск. Ощущала, как одновременно сократившиеся мышцы готовы сломать кости, порвать мои жилы. И даже кричать не могла, только корчилась на гладком каменном дне, поднимая брызги. Кое-как собрав остатки воли, я выползла к краю, подтянулась на непослушных руках, цепляясь за гладкий камень. Я почти выбралась, смогла.

Пара женщин склонилась надо мной, как я думала, чтоб помочь. Но мое измученное тело просто спихнули обратно. Там меня и вырвало светящейся водой, восхищения которой во мне не осталось ни на медень. А потом наступило блаженное небытие.

Сознание вернулось ко мне резко, будто с глаз сдернули темную повязку. В первое мгновение я инстинктивно сжалась в ожидании продолжения жуткой выворачивающей боли. Но она все не приходила и не приходила. Я немного расслабилась и огляделась из-под ресниц. Было сухо, тепло и очень уютно. Изрядно измотанную, меня уложили в небольшой комнатке на застланном шкурами ложе. Горело несколько лампад. Едва заметно тлела широкая жаровня с углями, разгоняя сырость.

В креслах за жаровней сидели те же жрицы, уже оставившие свои темные балахоны и теперь одетые в нормальные платья, соответствующие прохладному времени года. Предательницы – мелькнула первая мысль. Тело напряглась, готовое дать отпор, когда одна из них появилась в круге света с саквояжем в руке.

– Нэлиана, – вдруг окликнула та, которой я недавно почти доверяла, насколько вообще способна кому-то доверять.

– Что опять не так?

– Я б не подходила слишком близко, пока моя девочка не начнет здраво соображать, – заявила моя тетка, поднимаясь со своего места, – таланты у нее… специфические. Можешь пострадать.

– Мне надо ее осмотреть, – фыркнула названная Нэей, – так что она может засунуть свои таланты… подальше. И лежать смирно.

Судя по всему, это было сказано для меня. Пришлось уже открыто привстать на локте, поправляя сползающую шкуру. От неловкого движения предательски заныл живот. Почему-то от этого простого недомогания у меня все буквально похолодело внутри. Скользнула ладонью на пострадавшую часть тела.

– Успокойся, – скомандовала жрица, извлекая из саквояжа футляр с амулетами – Все прошло хорошо, а если ты полежишь смирно, то будет еще лучше. Боли больше не будет.

– Потхх… – я прокашлялась, подчиняясь – Потрудитесь хоть объяснить, что это было.

– Первый ритуал – это всегда больно, – Нэлиана невозмутимо водила надо мной амулетами, щупала, даже в глаза заглянула. Потом что-то отмечала в блокноте.

– Я думала, там и сдохну.

– Фу как грубо, – тетя Мадлен поднесла стакан обычной воды. – Учитывай, что лишение магии – все-таки древняя казнь. Десяток лет без дара для чародея, привычного к постоянному присутствию в жизни магии, – достаточно, чтобы сойти с ума.

– Но ведь магия проснулась, и я пользовалась ею несколько недель.

– Да, жаль, некому было предупредить, чтоб не колдовала, – жрица сложила амулеты обратно. – Понадобится около года, чтоб вывести из организма все последствия. Примерно раз в месяц будешь приезжать, чаще не нужно. И постепенно все отголоски печати спадут.

– Что-то мне подсказывает, – откинулась я на меха, – что я не смогу приезжать сюда раз в месяц целый год.

– Ну и ладно, – тетка пожала плечами, – сколько сможешь – будем ездить. Потом сделаешь перерыв.

– А это не… – начала я излюбленный вопрос.

– Не вредно! – хором ответили обе. Кажется, своим беспокойством я всех изрядно достала.

– Последний раз сегодня? – спросила одна из девушек, что жили в Храме.

– Похоже на то, – я шла пещерами, в которых уже и сама неплохо ориентировалась. – Мрачно тут.

– Спокойно, – отозвалась та. Я узнала за это время трех девушек, ушедших по разным причинам от мира сюда, в пещеры Храма.

– Не хочешь вернуться?

– Тебе есть ради кого жить там, мне – нет. – Дальше мы шли молча, расспрашивать о причинах, приведших сюда будущих жриц,