— Потому и остановились. Свернем.
— Куда и зачем? — влез в разговор Вышата, понимая, что он здесь куда более княгини осведомлен. — Зима, снега по пояс намело, кони с трудом пройдут. И по следам даже мальчишка поймет, куда мы направились.
— Наш ярл ждет вас неподалеку со своим хирдом. Он счел, что невместно Рогнеде Полоцкой с сыном ее в Переяславль въезжать как беглецам обычным, лишь с ближними и малой охраной. Другое дело, если в сопровождении нескольких сотен хирдманов, в качестве дорогой гостьи того, что весь град под свою власть привел. Едем, княгиня, мы дорогу знаем. И не мешкая, погони и впрямь опасаться стоит.
Услышав эту весть, Рогнеда, конечно, не противилась. Напротив, это и впрямь снимало большую долю опасений насчет погони. Одно бело пара-тройка десятков охраны и совсем другое — несколько сотен хирдманов во главе со своим ярлом. Зато другие услышанные и понятые слова…
Переяславль был открыто назван «городом ярла Хальфдана Мрачного». Если про то говорят простые хирдманы, то там не осталось даже видимости власти киевского наместника. Но он там был, про то Рогнеда знала. Значит… Голова шла кругом от таких известий, но необходимо было думать, понимать, строить думы на будущее. Свое и сына. И ошибаться тут не хотелось.
Следуя в центре отряда, уходящего в сторону от наезженного пути, княгиня пыталась не столько понять цели Хальфдана Мрачного, сколько свои действия при встрече с ним. Ей нужно было стать необходимой, но при этом сохранить себя как значимую личность. Деньги, связи с людьми в Полоцке, сведения о делах Владимира и Добрыни… Пожалуй, этого на первых порах будет достаточно. ну а дальше все будет зависеть от ее личных умений и способностей.
Время летело незаметно из-за равномерного движения, покачивания в седле и просто однообразного вида вокруг. Снег, деревья да легкий ветер — обычная для студня месяца погода. И хорошая, радующая измученную переживаниями душу княгини. И тут…
Начинало светать. В сероватом свете еле-еле подступающего зимнего утра становилось возможным разглядеть ту цель, к которой они двигались. Веменный лагерь хирда ярла Хальфдана. Большой лагерь, со всей положенной в таких случаях охраной, с группами разведчиков на дальних подступах. И со знаменами, гордо реющими на ветру.
Чем ближе они приближались, тем легче становилось рассматривать то. что было на них изображено. И тут Рогнеда в очередной раз была поражена. А еще недавно ей казалось, что на сегодня она уже исчерпала запасы этого чувства.
— Там не одно знамя, Вышата, — обратилась она к своему верному воину. — Их больше, три… нет, четыре. Почему так, чьи они?
— Видно плохо, но я попробую рассмотреть. Одно знамя поднято выше прочих. Языки пламени и под ними змей. Да, это знамя Хальфдана Мрачного. Остальные… Два скрещенных окровавленных топора на белом фоне — Зигфрид Два Топора. Кабанья голова Лейфа Стурлассона… Треугольный щит и руны на нем — это знамя мне неведомо.
— И что это значит?
— Могу предположить, княгиня. Зигфид и Стурлассон — тоже переяславские ярлы, как и Хальфдан. Третий скорее всего оттуда же. Их знамена ниже. То есть они признают Мрачного главным. Это может означать только одно — ярл Хальфдан Мрачныйсобирает под свою руку не только простых хирдманов, но и других ярлов. Он метит на большее, чем власть над одним городом.
— Для того ему и я понадобилась, — едва слышно прошептала Рогнеда. — Ну да хуже все равно быть не может. Вперед! Я рада буду увидеться с тем, кто протянул мне руку помощи.
Повинуясь всаднице, конь направился в сторону лагеря, где уже давно заметили приближающийся отряд. Мало того, группа людей неспешно двигалась вперед, явно желая встретить Рогнеду, но ближе к месту стоянки, не желая особо отдаляться.
Глава 4
Ночевки на природе — оно дело неплохое. Но исключительно в теплое время года, а никак не зимой. Зимой хорошо в городе ночевать, в хорошо протопленном помещении, а на морозец высовываться лишь эпизодически. К сожалению, сейчас расклад был таков, что кровь из носу требовалось выдвигаться в сторону Киева, да еще не на самое малое время. И временный лагерь разбивать
