дальше.

Трибуны оказались не столь большими, как он ожидал увидеть. Узкие сиденья, выкрашенные во все оттенки синего, заляпала кровь: алая и радужная. Взгляд натолкнулся на ничком лежащее тело, и Денис поспешил отвернуться. В нос шибал металлический запах, а кроме него – мочи и испражнений. Кажется, кому-то из бойцов или «белых сталкеров» прострелили живот, и кишки вылезли наружу. Зрелище не из приятных, аромат – тоже.

Он оглядел застывшие фигуры «белых сталкеров», с ними произошло то же самое, что и с Валентином тогда, у Теплого Стана. Ближайшему из них замахнувшийся прикладом Шрам раскроил череп.

– Что, ссышь, когда страшно? – усмехнулся боец.

Денис не ответил. Разумом он понимал необходимость зачистки. Как ни крути, избавиться от «белых сталкеров» требовалось незамедлительно. Стоит им прийти в себя, и бойцы окажутся в проигрышном положении. Хватит одной кинутой в них аномалии, чтобы положить всех. Но в душе Денис все равно не мог смириться с происходящим. Убивать тех, кто не может дать отпор, казалось низким и неправильным.

Интересно, а если бы вместо команды остановиться, однозначно понятой «белыми сталкерами» как застыть на месте, он приказал им умереть?.. Денис мотнул головой. Ни о чем подобном он не хотел даже думать.

Он принялся медленно спускаться к белому полю искусственного льда: красивому, блестящему, нетронутому. Посреди него высились коробки, в которых, словно новогодние шары, лежали «радужки». Очень-очень много «радужек».

У борта стоял Дух. Он оглянулся, мельком смерил Дениса взглядом и поспешил отвернуться к артефактам.

– Неужели я выгляжу настолько страшно? – Денис улыбнулся.

– Смотрел очередного «Дракулу»?

– Это какого по счету? Если двадцатого, то нет.

– А черт его знает. Киношники чуть ли не через год выпускают нечто на тему, – пожал плечами Дух. – Как у них только силы находятся раз за разом обсасывать сюжет, которому уже столько лет?

Денис фыркнул.

– Так что, Дракула? – спросил он.

– Ты на него похож сейчас.

– На вампира? То есть клыки отросли и кожа посерела?

– Клыков не наблюдаю, хотя выглядишь ты еще хуже, чем большинство трупаков. Просто в последнем фильме Дракула рыдал кровавыми слезами.

– Ясно…

Денис вытащил свой излучатель и включил на полную мощность. Мгновение ему казалось, что голова расколется, а если этого не произойдет, расплавленный мозг прорвет барабанные перепонки и вытечет через уши. Но мгновение миновало, а за ним исчезла и боль.

– Я уже пробовал, – ответил Дух. – Отсюда не дотянуться. На лед идти надо, но направляться на него без тебя было откровенно стремно.

Денис кивнул:

– Правильно, что не стал.

Он не ощущал на льду никаких аномалий, но не стал говорить этого. Во-первых, после такого перенапряжения он мог оказаться не в форме. Во-вторых, Дух поступил совершенно верно, и несправедливо упрекать его в трусости не хотелось. И, в конце концов, доверие всегда грело.

Денис вскинул излучатель и выстрелил. «Радужки» остались нетронутыми.

– Вот видишь, – сказал Дух, уязвленный тем, что ему не поверили на слово.

– Вижу. Сейчас попробуем иначе. – Денис сосредоточился, прицелился и выстрелил.

Зрение подвело. Глаза залило алым, рука дрогнула, и он смог зацепить только крайнюю левую коробку. С десяток «радужек» хрустнули и рассыпались хрустальным крошевом.

– Вау! – Восторгу Духа, кажется, не было предела. – Просто супер.

Денис стер кровь.

– Не сказал бы. Стрелять не получается, – пожаловался он. – Давай, ты стреляешь, я обеспечиваю досягаемость.

– Идет.

Денис смежил веки. Ему вовсе не требовалось видеть, чтобы обеспечивать коридор для прохождения разрушающего артефакты