– Вы… Игорь, волнуете меня меньше всего, – снова огрызнулась Алла.

– Что ж, я разочарован, – вздохнул тот.

– Вас когда-нибудь хотели убить бывшие возлюбленные? Если нет, то вам не понять.

Ворон пожал плечами.

– Бывшая жена однозначно хотела бы моей гибели. Даже при условии, что она не получит ни копейки. Но вы правы, это не одно и то же, да и мне уже давно наплевать на отношение этой женщины. А вот возлюбленные… – Он поджал губы. – Дважды. В первый раз добивались моего внимания именно затем, чтобы прикончить. Второй… Я до сих пор не понимаю почему. Вроде и дорогу нигде не переходил, не изменял, готов был бросить все на свете, пылинки сдувать, а получил нож в спину и разбитое сердце.

– Жаждете сочувствия? – Она поморщилась.

– Нет. Хочу, чтобы до вас дошло: все бывает и у всех. Разыгрывать драмы и рвать на голове волосы – путь неперспективный. Желаете виски? «Джонни Уокер Ред Лейбл», например, или «Джек Дениэлс»?

– Если уж травиться виски, то предпочту что-нибудь подороже. «Аисла Тортен», например, «Далмор».

– О! Сударыня знает толк в извращениях. – Ворон тихо рассмеялся.

– Сударыня предпочитает коньяки и наливки, – фыркнула Алла, но все же улыбнулась.

– Могу предложить «Наполеон» двенадцатилетней выдержки.

– Это приглашение? – Алла, как оказалось, тоже умела приподнимать одну бровь, причем левую, как и Ворон (Дену, как и большинству знакомых, поддавалась только правая).

– Разумеется, это приглашение, – ответил сталкер. – В нашем доме множество свободных комнат, кроме того, я терпеть не могу пить в одиночестве, Дэн же в качестве собутыльника точно сегодня фигурировать не сможет. – То, что Алле лучше не показываться у себя, он опустил. Впрочем, та и сама понимала это. К тому же женщина, столь сильно раздражавшая его в свой первый визит, теперь явно вызвала симпатию.

Бывают люди из разряда «я испугаюсь потом» или «я поплачу об этом завтра». Причем в отличие от героини известной дамской слезодавилки, которой принадлежит последняя фраза, они вовсе не повторяют ее в качестве мантры. В случае, когда случается нечто, требующее собранности и всех физических и психологических резервов, они засовывают любые эмоции подальше и действуют. Алла, согласно своей профессии и образу жизни, вряд ли привыкла к штурмам и стрельбе, как и к виду трупов, но вела себя достойно. Она четко выполняла все инструкции, поняв, что сталкеры пришли не убивать. Она не закатывала истерик и старалась не привлекать к себе лишнего внимания. Более того, игнорировала или молча принимала заботу, не считая ни себя обязанной отплачивать за услугу добром, ни кого-то другого оказывать ей помощь. Ворону это импонировало.

– Если мы выяснили с последующими действиями, то я пошел. – Сталкер ободряюще сжал руку Дениса и поднялся. Он слегка поморщился, расправляя плечи, и потянулся, приподнявшись на мыски. – А ведь действительно не май месяц.

Крики сигнализаций к этому времени утихли, однако «люстр» никто из прибывших на место городских служб погасить не удосужился. Иллюминация отражалась в стеклах рядом стоящих домов и от стен, превращая ночь в дискотеку. По мнению Ворона, только зажигательной музыки и не хватало. Причем не попсовой с безголосыми выкидышами телешоу, а потяжелее. Он даже начал мурлыкать что-то под нос, когда его окликнули.

– Эй! – раздался недовольный молодой голос. – А ну за ограждение. Быстро!

Обернувшись, Ворон разглядел молодого парня лет примерно восемнадцати в форме обычного патрульного. Неизвестно какого черта того занесло к клинике, скорее всего его машина просто оказалась поблизости, когда прозвучали первые выстрелы, а возможно, какая-то бдительная бабулька, первой заметив нечто подозрительное, вызвала наряд.

Судя по всему, сталкер был не первым, кого сильно интересовал переполох посреди ночи, и всю вежливость, положенную ему по инструкции, парень растерял на зевак. В этом случае можно было возмутиться, а еще – попробовать воззвать к наверняка еще не зачерствевшему сердцу и совести патрульного.

Ворон выбрал второе. Он развернулся на каблуках, разведя руки в стороны и показывая, что оружия при себе не имеет, и широко улыбнулся. Усталость после всего произошедшего даже не пришлось культивировать искусственно. Он чувствовал себя выжатым как лимон.

– Да мне, собственно, только машину отогнать. – Он вздохнул и, стараясь не делать резких движений (а то мало ли, спровоцирует ненароком), продемонстрировал полицейскому брелок. Утопил кнопку и кивнул в сторону подмигнувшего фарами и пикнувшего в знак узнавания «Паджеро».

– А раньше где был? Мы ж обзванивали жильцов, – нахмурился парень.

– Так а кто сказал, что я живу в этих домах? – вопросом на вопрос ответил Ворон и, снова вздохнув, доверительно проговорил: –