невозможно». В этом мире нет ничего невозможного, и Зона тому лучшее доказательство.

– Ты не пробовал.

Словно подтверждением его слов прозвучал тихий свист – как звук закипающего чайника.

– Черт…

– Возможно, мы успеем, она дезориентирована. – Ворон подался вперед, ухватив Аллу за локоть. После взрыва лаборатория скорее всего будет уничтожена. Даже если все данные и результаты экспериментов, так же как и научные изыскания, уходили в какой-нибудь головной офис, то, над чем работа только началась, будет безвозвратно потеряно. Не говоря уже об убитых научниках. Вполне вероятно, Алла оставалась единственным специалистом, способным пролить свет на весь этот бардак, и лишаться ее сталкер не собирался. – Сколько еще?

– Шагов десять, потом будет рычаг, он отомкнет створки лифтовой шахты, мы встанем на платформу и поднимемся наверх.

– Десять шагов, плюс створки, плюс пока эта конструкция сработает, – прошептал Денис. – Секунд двадцать-тридцать, если не минута.

– К тому же неизвестно, выдержит ли шахта лифта, только выбора у нас нет.

– Здесь во время Второй мировой располагался бункер, – проговорила Алла, будто ее голос мог как-то повлиять на аномалию. – Собственно, лифт с тех времен и сохранился.

– Попробуем в любом случае. – Ворон сжал ее руку. – Было бы невозможно тоскливо столько раз откровенно нарываться в Зоне, а погибнуть здесь. – Он фыркнул и тотчас посерьезнел. – Отступим – не спасемся все равно. Аномалия, может, и отпустит, но тем путем, что вошли, нам не выбраться.

Денис кивнул. Если захватчикам взбрело в голову «заминировать» лабораторию, нечего и рассчитывать на то, что они не сделают этого с лестничными пролетами или выходами. Значит, оставалось надеяться на тысячу и одно «если».

Он попытался вызвать в себе те же ощущения, что испытывал в Москве, но то ли восьмое, то ли вообще десятое чувство, позволявшее ему ходить в Периметре с закрытыми глазами, по-прежнему спало. Голову будто обматывал плотный меховой кокон, он же забивал обоняние и отчасти осязание. Лишь каким-то наитием Денис ощущал наличие в лаборатории аномалии. Опасность слегка покалывала кончики пальцев и оседала металлическим привкусом на языке.

Он сколько было сил потянулся к источнику этой опасности, пытаясь успокоить. Целых четыре удара сердца казалось, будто ничего не происходит. Еще два – что он сделал только хуже. Однако тонкий свист начал затихать и превратился в едва слышное шипение. Ему удалось? Или это самовнушение? Сомнениям места не оставалось: утеряй он веру в свои силы или хотя бы надежду на положительный результат, все усилия пошли бы насмарку.

– Дэн?.. Если прорываться, то сейчас.

Он и сам это чувствовал, но ему требовалось еще немного времени. Он прикрыл глаза и представил некую точку, находящуюся у себя в груди. В ней он мысленно расположил все то, что водило его по Зоне. Точка была совсем крохотной, она спала, ожидая своего часа, но стоило Денису обратить на нее внимание, начала увеличиваться – неохотно, медленно, временами притормаживая, но не уменьшаясь.

Денис чувствовал вибрацию внутри своего тела, потом очутился будто в темном коконе или яйце и постарался расширить его дальше, захватив своих спутников. Он знал, что надорвется, но продолжал. Расплатиться сильнейшей слабостью и головной болью – это практически ничто, особенно на пороге гибели, кажущейся почти неминуемой.

– Ходу!

Звук топота по коридору и все усиливающийся свист удачно заглушали шум крови в ушах. Денис почти ничего не видел и не слышал вокруг. Заметил только пальцы, сжавшие его руку чуть выше локтя, словно в тисках. Алла теперь бежала впереди, показывая дорогу. Шагов оказался не десяток – много больше, но, вполне вероятно, Денису так лишь почудилось.

Потом его отпустили, и он, прислонившись к стене, едва не соскользнул по ней на пол. Алла вовремя ухватила его под руку, а потом подставила плечо. Ворон налег на рычаг всем весом, и тот медленно, словно нехотя, подался вниз, раскрывая створки лифтовой камеры.

Забетонированные стены, сетчатая решетка и платформа. Пульт состоял всего из двух кнопок, но в их обстоятельствах хватило бы и одной. Денис не удержался на ногах и растянулся на полу. Алла села рядом, Ворон утопил верхнюю кнопку и чуть не упал, когда платформа зашаталась, взбираясь наверх. Скрипы и стоны, производимые ею, они постарались игнорировать.

Лифт явно не строился как скоростной. В какой-то момент шахту ощутимо тряхнуло, но та, наверняка строившаяся на случай постоянных бомбежек, если не ядерного удара, выдержала. Ворон, все же растянувшийся на полу и ободравший ладони, тихо выругался, потом глянул на Аллу и извинился. В ответ та тоже выдавила пару отнюдь не куртуазных фраз.