– Он не пойдет, – отозвался Алдер, – просил не беспокоить, пока у нас нет четких и выверенных планов.

– Хотел бы я хоть раз прийти на сбор и услышать четкие планы, – пренебрежительно хмыкнул Селайвен и скользнул к двери. Но прежде чем уйти, еще раз глянул на мастера-тень и укоризненно сказал: – А вот от тебя веет тоской и завистью! – и вышел.

– Он думает, будто сказал мне что-то новое? – желчно осведомился Ганти. – Еще и про разочарование забыл. Я вложил в Мин столько душевных и физических сил, что искренне надеялся на уважение как минимум. Если не на благодарность. А получил презрение и полный бойкот! Кому бы не было досадно?

– Могу представить, как обидно и больно было ей, – вдруг снова просунулась в дверь белокурая голова эльфа, – когда человек, которому графиня доверяла больше всех на свете, вдруг бросил ее, выдвинув смехотворное объяснение! О чем только думал Бенфрах?

– С каких это пор эльфы подслушивают под дверьми? – притворно изумился Ганти и почти сердито добавил: – О ее обучении он и думал, в тот год совет гильдии признал Мин самой способной среди девушек, а Бенфрах считается лучшим наставником.

– Но не лучшим знатоком девичьих душ, – едко усмехнулся вампир.

– Она к тому времени уже год как прошла ритуал, – вздохнул мастер-тень, понимая, насколько слабо это оправдание, и хмуро добавил: – Ну, раз так, мне тоже лучше поужинать в своей комнате.

– Решено, все ужинаем у себя. – Алдер глянул на замершего в ожидании нагарда. – Прикажи подать беглецам ужин в комнату… или нет, лучше покажи дорогу в столовую. Возможно, общение с Итом и Тарзом поможет им освоиться немного быстрее.

– Если только они не прибьют твоего Тарза, – бросил едкое предположение Жесс и ужом выскользнул за дверь.

– Не настолько они наивны и кровожадны, как желают казаться, – заметил вампир, – и не настолько глуп Тарз, чтобы не понять, зачем его дразнят. Хотя мне он признался – один раз ей удалось вывести его из себя.

– Ей и меня удалось… почти. Я же говорил, она сообразительная, – признался Ганти, устало и неохотно поднимаясь с места. Вовсе не таким несколько часов назад представлялся ему сегодняшний ужин.

– Чересчур сообразительная, – Алдеру очень не хотелось признаваться в том же, в чем признался в отчете его агент, – я даже не могу теперь представить, какая награда ее заинтересует, если мы все же решим сделать предложение.

– Зато я прекрасно понимаю какая, – мрачно процедил мастер-тень, – этот шустрый герцог.

И, не желая больше ничего объяснять, решительно вышел из кабинета.

– Не может быть, – нахмурился вампир и недоверчиво прищурился, – она же прошла ритуал! Или я чего-то не понимаю? Но во всех случаях это был бы занятный вариант… и меня он устраивает.

В гостиную постучали почти в тот же момент, когда Хатгерн вышел из спальни, к которой примыкала небольшая уютная купальня, и герцог решительным жестом остановил вскочившую с кресла Таэль.

– Я сам. – Он прошагал к выходу, решительно щелкнул засовом и легонько толкнул дверь. – Кого еще принесло?

– Меня, – добродушно отозвался Ительс, – вот ваш багаж. И если уже умылись, могу показать, где столовая. Тарз с Изором уже там.

– А эти… высшие? – выплюнул, словно ругательство, Хатгерн.

– Только мы, – хитро ухмыльнулся лекарь и с преувеличенным почтением добавил: – Но если ваши милости пожелают, Тарз может принести сюда.

– И по дороге сунет грязный палец в каждую тарелку, – неожиданно закончила за него фразу Таэль, направляясь к герцогу. – Нет уж, лучше мы сами туда пойдем. Ты не против, дорогой?

– Как пожелаешь, – согласно кивнул Харн, усмехаясь про себя простой догадке.

Не может быть, чтобы тень не знала твердо, что спорить с нею в этом доме он не станет ни в коем случае, тем более по таким пустякам. И стало быть, сейчас она снова начинает плести какую-то ловушку, а ему всего-то и нужно подыгрывать ей по мере возможности.

Ительс не обманул, в просторной столовой за таким же длинным столом, как и в замке Крисдано, сидели лишь две лохматые фигуры и неторопливо поглощали жаркое, умело пользуясь столовыми приборами. И за счет мисок и ножей с вилками, бывших по меньшей мере в два раза больше обычных, казались не такими уж огромными и дикими.

– Какое горе, – буркнул себе под нос Тарз, – видно, не выпадет мне радость надевать кружевной фартучек и тащить их милостям поднос.

– За тобой будет должок, – немедленно отбила выпад тень, – тебе ведь нельзя делать добро просто так, просыпается врожденная вредность или подозрительность.

– Могу расплатиться сразу, – не остался в долгу огр, подвигая к усевшейся неподалеку герцогской чете огромное блюдо с