На следующее утро все встали рано, ожидая появления стражей для сопровождения на Совет. Желания разговаривать ни у кого не было, все размышляли о том, чего ждать от сегодняшнего дня, и каждый для себя решал, как к этому готовиться. Лично я, нервничая, натянула свой родной спортивный костюм и кроссовки, наплевав на все приличия. В нем мне было удобнее и спокойнее, чем в вычурном вечернем платье. Подумав, я и банную сумку перекинула через плечо — увереннее мне с ней как-то.

Путь до башни Совета в этот раз показался мне очень коротким. Я шла, опять окруженная своими шаенгами и стражами. Только Маартха с нами не было. Нургх категорически запретил ему сопровождать нас сегодня. На сей раз никто не выкрикивал оскорбления, но горожане тоже спешили к башне Совета. Шагая рядом с Лингрангом, под впечатлением от его вчерашних действий я не удержалась от личного вопроса:

— А Гристн видел, обретешь ли ты Связанную?

Молодой шаенг нервно вздохнул, искоса взглянул на меня и еле слышно прошептал:

— Он сказал лишь, что это зависит от тебя.

И как это понимать, интересно? Но времени на расспросы не осталось, мы пришли.

В этот раз внутри было значительно больше стражей. Причем сегодня они, практически окружив, отделяли нас и от старейшин. Не успела я сделать и пары шагов, как натолкнулась на переполненный ненавистью взгляд старейшины Вихарда. Моя пятерка кровников вчера вечером отправилась на задание, в ее составе и сынок этого самого старейшины.

Вот и поговорил он с ним! Чувствуется, пользы мне от этого разговора будет примерно как костру от керосина.

Остановившись на прежнем месте, мы приготовились выслушать любой приговор. Я чувствовала, что Нургх, Ригард и Киен напряженно замерли вокруг меня, готовые оказать любое сопротивление. Их не смущало даже наличие в зале всего отряда стражей. Лингранг тоже был рядом.

Старейшины не спешили «порадовать» своим решением. Они молча разглядывали нас, особенно меня. И это беспокоило. И как я ни осматривалась, так и не заметила Знающего. Этот факт тоже не вселял оптимизма. Уже чувствовала, что день закончится пакованием вещей и оперативным выдворением нас за пределы купола.

Наконец центральный старейшина решил завершить затянувшуюся паузу и объявил:

— Мы вынесли справедливое и единственно возможное в данных обстоятельствах решение, — пафосно начал он. — Изгнаннику не место среди нас. Деяние его столь серьезно, что прощение его невозможно. Но Связанную мы обязаны защитить. И наш род не оставит ее, обреченную на жалкое существование с ним.

Это к чему он клонит? Я возмутилась.

Нургх же и вовсе гневно зарычал. Старейшина, не обратив на него внимания и упиваясь собственным величием, продолжал:

— Связанная и жизнь, которую она подарит, будут принадлежать нашему роду! Это станет не только залогом нашей поддержки и ее защиты, но и компенсирует вред, нанесенный Изгнанником роду. Чтобы мы были уверены, что до появления новой жизни он не умрет, его временно заключат в антимагические оковы и запрут в специальной охраняемой башне. Как только новая жизнь благополучно появится, его снова изгонят. На сей раз цена его жизни будет в разы повышена. Мы должны избавиться от него.

Меня охватил ужас. Я думала, что самое плохое, что нас может ожидать, — это отказ от снятия обвинений и новое изгнание. Но плен! Да еще раздельный! А что случится, когда родятся детки, и вовсе представить было страшно! Их отберут, а Нургха уничтожат. Но ведь… и меня тогда вместе с ним! Это такой способ нашего устранения с максимальной выгодой для себя? Да еще с какой выгодой, учитывая пол наших детей!

Я почувствовала, как Ригард, Нургх и Киен рассредоточились вокруг меня, выхватив сорги. Глаза всех троих пылали ярко-