– А разве у иудеев не одна конфессия? – уточнила Лиза, которая, как и положено советскому человеку, во «всех этих глупостях» не разбиралась.

– Разумеется, нет, – пожал плечами шкипер. – Вот госпожа Вайнштейн – иудейка.

– Я вообще-то атеистка! – возразила госпожа первый трюмный инженер.

– Но происхождение-то это не отменяет!

– Да, пожалуй, – согласилась Рейчел Вайнштейн.

– Ну, вот! – словно найдя подтверждение своим словам, кивнул Райт. – А командир второй десантной группы у нас Кумуш Сатчи – караим. Есть разница, не правда ли?

– Не знаю, – призналась Лиза.

– В Себерии евреи есть? – спросил, вздохнув, Райт.

– Разумеется.

– Они похожи на литовских рейдеров?

– Вот черт! – сообразила Лиза. – У литовцев же половина рейдеров – караимы.

– Теперь понимаете?

– Пожалуй, да.

– Тогда в путь!

– Куда? – Лиза попросту не поняла оборота.

До этого момента они говорили по-французски, вернее, на франкском языке, который в этом мире – во всяком случае, в Европе – сохранил за собой функции «лингва франка»[7]. Но сейчас Райт перешел на русский, а по- новоархангельски это его «тогда в путь» прозвучало невнятно, да и грамматика оставляла желать.

– На экскурсию, – улыбнулся Райт, снова переходя на франкский. – Составишь нам компанию, Рейчел?

– Разумеется, – ответила блондинка, и они отправились осматривать корабль.

Проводил «экскурсию» сам шкипер, трюмный инженер давала пояснения, а Лиза преимущественно молчала. Она заранее выучила «домашнее задание», и поэтому знала, что легкие крейсера голландской постройки, которые принято называть бригами, – корабли довольно крупные. Впрочем, их размер был продиктован очевидной необходимостью. Если вам надо разместить на летающем объекте шесть стомиллиметровых пушек, двенадцать полуавтоматических 57-миллиметровок и двенадцать 22-мм автоматов, не считая целой прорвы пулеметов, то вам нужен достаточно крупный борт. Ведь на нем еще и абордажные гарпуны надо ставить и как минимум две системы для сброса бомб, не считая кранового хозяйства и прочего «всего». Впрочем, орудийные башни, во всяком случае, внешние, на «Звезде Севера» были демонтированы, а в артиллерийских погребах устроены универсальная мастерская и вполне приличная лаборатория. Однако, на взгляд Лизы, в нескольких местах, куда они попросту не зашли, с высокой степенью вероятности могли сохраниться внутренние орудийные башни артиллерии малого калибра. Впрочем, учитывая то обстоятельство, что она здесь всего лишь гость, – во всяком случае, пока, – Лиза щекотливых вопросов не задавала.

Конструкция у бригов 8-й серии – классическая. Три котла и главная турбина расположены в средней части корабля чуть ниже условной ватерлинии, две вспомогательные машины – в корме. Восемь левитаторов – оттого и восьмая серия – поставлены симметрично, но не в плоскости, а в трех измерениях. Тогда, за вычетом вооружения и боезапаса, горючего и водяных цистерн, а также ангара для малых летательных аппаратов, полезной площади для размещения экипажа и его обслуживания остается совсем мало. Два симметричных продольных коридора, прикрытых бортовой броней. Три жилые зоны – две носовые и одна кормовая, – кают-компания, камбуз, лазарет, баталерная, вот, собственно, и все.

– А здесь живут старшие офицеры. – Они поднялись по лестнице и оказались в левой надстройке.

– Салон и буфетная, – кивнул Райт на открытую дверь, сквозь которую Лиза успела увидеть полированный бок красного рояля, – но сюда мы еще вернемся, чтобы отобедать. А в этих коридорах, – продолжил Райт, увлекая Лизу за собой, – каюты шкипера, то есть моя, первого помощника, главного навигатора, старшего механика, первого трюмного инженера, командиров палубной команды и десанта, лекаря и шеф-пилота. Каюту шеф-пилота смотреть будем?

– Обязательно! – кивнула Лиза, и перед ней открылась дверь.

Ну, что сказать? Красиво жить не запретишь! Просторная спальня с широкой кроватью, небольшой, но удобный санузел с душевой кабинкой и салон-кабинет. Вся мебель, включая шкафы, красного дерева, – красный сандал, уточнил Райт, – кое-где со вкусом инкрустированная эбеновым деревом, самшитом и слоновой костью. Широкое панорамное окно с видом по ходу движения в салоне и обычное – круглый иллюминатор в спальне, тканые гобеленовые шторы, паркет и ковер, и несколько симпатичных цветных гравюр.