знаешь, логика подсказывает совсем другое. Нескромно говорить о себе, поэтому я приведу тебе один пример. Даже из черни, пусть. Есть семья. Муж, жена и восемь детей от года до четырнадцати. С младшими возятся старшие, двое самых старших работают. Жена работает прачкой, чинит бельё на дому, шьёт и тащит на себе весь дом и всю семью. А муж пьёт и бьёт её и детей — выпивает, засыпает, просыпается, с похмелья колотит, потом опять выпивает. Ты всерьёз хочешь сказать, что эти двое одинаково достойные люди и они оба достойны одинакового отношения? Или ты думаешь, кто-то из этой семьи горевал о смерти папаши? Ты сам-то в это веришь, наставник? — маг цинично ухмыльнулся.

— А чем так провинился Варун Дартар? Тем, что его жена спала с тобой, а он возражал? Беда не в том, что ты убил пару мерзавцев, а в том, что ты сам начал назначать виноватых, не вдаваясь в подробности, и совершенно заигрался в бога. Или ты скажешь, что в чём-то был виноват твой собственный ребёнок?

— Какой ещё ребёнок? — мрачно уточнил Верас.

— Нирана Артус, помнишь такую? Она пришла за помощью к нам, в Гнездо. Боялась тебя, и не беспочвенно. Но, знаешь, Воздающий всё-таки наблюдает за людьми. Они выжили — и девочка, и её сын — и именно он после твоей казни унаследует и титул, и всё остальное.

При этих словах Верас-младший — или, учитывая последнюю информацию, уже единственный — сидевший до сих пор посреди койки, обхватив руками слегка разведённые колени, прикрыл глаза и медленно опустил голову — не то в знак согласия, не то в задумчивости. На остальных убитых ему в самом деле было плевать, даже несмотря на то, что действительно не все из них являлись подлецами или преступниками, а кое-кого вовсе можно было назвать хорошим человеком. Но вот в этом случае…

Нет, он не вспоминал о той давней интрижке, ему не снилась в кошмарах решительная гордая брюнетка, да и нерождённого ребёнка мужчина не жалел. Но где-то внутри с тех пор сидела заноза, которая в этот момент дала о себе знать. Не стыд, не раскаяние, но понимание — за некоторые поступки приходится платить, и вот это, похоже, один из них. Как только что правильно заметил Ассай, Воздающий — бог справедливости и правды, один из четвёрки верховных богов — действительно наблюдает за людьми, и порой очень тщательно отслеживает такие вещи.

Кто знает, может, именно из-за той истории у Хаггара до сих пор не появился законный наследник? И он, и жена были абсолютно здоровы, её наблюдал один из лучших целителей Кирмила, но… четыре выкидыша за три года, словно проклятье. И Верас с лёгкостью поверил бы именно в проклятье, не будь он сам теневым магом и не знай о проклятьях больше, чем все живущие.

— И всё-таки, чего ты от меня хочешь? Успокоить свою совесть? Дескать, сделал всё, что мог? Уймись, наставник, моя репутация возникла не на пустом месте, но все подробности своих экспериментов и точное число их жертв я унесу с собой к Воздающему.

— Ты желаешь поговорить со жрецом? — нейтральным тоном спросил Ассай после короткой паузы. Он и сам несколько раз успел задать себе вопрос о цели визита, и так не нашёл на него ответа.

Они действительно пытались изменить этого человека. Искренне старались наставить его на правильный путь, воспитать человечность и великодушие, но… доказательство их провала сидело сейчас по другую сторону решётки из хладного железа и спокойно смотрело на Гасара. Хаггар до сих пор считал себя вправе вершить судьбы и распоряжаться чужими жизнями, и даже перед лицом смерти он не спешил каяться и сожалеть о своих поступках.

Впрочем, нет, кое о чём он явно сожалел: о том, что в конечном итоге попался.

— С каким жрецом? — раздражённо уточнил Верас.

— Традиция, — пояснил Ассай. — Приговорённым даётся шанс воззвать к кому-нибудь из богов и попросить о милости.

— О милости? — недоверчиво переспросил младший маг, а потом губы его вдруг скривились в ухмылке. — А что, можно и попросить, раз традиция. Пусть придёт жрец Незримого.

— Ты уверен? — вопросительно вскинул брови озадаченный таким выбором наставник.

Взывали обычно к Светозарному, богу милостивому и способному принять раскаяние. К Плетущему, творящему судьбы, в надежде избежать смерти. К Воздающему, если чувствовали себя невиновными. Иногда приглашали кого-то из низших богов и богинь — в зависимости от личных религиозных предпочтений. А звать бога смерти, с которым и так встретишься через пару часов…

— Это логично: остальные боги далеко, а он где-то здесь. — Хаггар выразительно обвёл взглядом комнату. — Вдруг да и снизойдёт до своей ближайшей жертвы?

Гасар Ассай нахмурился. Душу кольнуло нехорошее предчувствие, но внятно сформулировать его мужчина не смог и отогнал, памятуя о несостоятельности собственной интуиции. В самом деле, это уже отдаёт паранойей. Да, Хаггара Вераса боялись многие, и слухи о нём ходили самые жуткие, но даже с учётом их всех— что он может сделать, закованный в хладное железо, наглухо запертый в клетке?