– Кто готовит еду?

– Повара, – в легком недоумении дернул плечом дракончик. – Это, да будет тебе известно, подруга, такие создания, которым самой профессией предназначено стоять у печей, плит и готовить страждущим пищу.

– Я в курсе, – согласилась девушка. – Но если он, – Янка мотнула головой в сторону сухопутного осьминога, – пообещал мне приготовить на завтрак овсянку, кто будет на раздаче? Или он с кем-то меняется? Не готовит же всю ночь напролет…

– У тебя такие вопросы странные, – озадачился Лис. – Какая разница-то? Главное – столовая работает.

– Ты, наверное, никогда не готовил обед дома, – миролюбиво ответила Яна. – На четверых-то долго, а тут столько народа, вот я и гадаю, кто всю ораву кормит. Да еще так вкусно и разнообразно.

– О чем речь? – ввязался в беседу вернувшийся Хаг.

– Янку интересуют личности поваров, – сдал собеседницу Машьелис.

– Да мастер Вархимарх и готовит, – поделился совершенно несекретными сведениями Стефаль, тоже не понимающий интереса девушки.

– Тогда у Янки есть второй вопрос, – продолжил гастроли дракончик и торжественно огласил: – Когда?

– Чего «когда»? – оторопел Хаг, даже жевать свою котлету перестал. Так и замер с куском мяса за щекой, отчего стал похож на жертву зубной боли, мучающуюся флюсом, или «одностороннего» хомяка.

– Когда он готовит, если на раздаче торчит, а столовка чуть ли не с утра до вечера открыта, – объявил за подругу Лис, вновь не дав той раскрыть рта.

– Не знаю. Возможно, до завтрака и вечером, а знаками или артефактами свежесть сохраняет? – поразмыслив, признал Стефаль, в процессе раздумий сооружавший на тарелке нечто феерическое из кусочков тушеного мяса и листьев салата. Башенка выходила такая живописная, что Янка бы и есть такое пожалела, сидела бы да любовалась, если бы, конечно, шибко голодной не была.

– Не успел бы, – прикинув объем и разнообразие приготавливаемых блюд, категорично ответила Донская. – Даже с восемью щупальцами не успел бы.

– Тогда остается два пути решения вопроса, – ухмыльнулся Лис.

– Каких? – бесхитростно осведомился Стефаль.

– Наплевать на то, как наш восьмищупальцевый повар готовит, главное – что, или пойти и спросить у него самого, – воздев вверх вилку о четырех зубцах аки жезл, торжественно провозгласил дракончик. – Вот Янка у нас уже с мастером общий язык нашла, пусть она и допрашивает.

– Спрошу, – приняв шутливый совет напарника за чистую монету, Янка составила пустые тарелки на поднос и вернулась к раздаче. Лента-транспортер с бортиками, куда ставили грязную посуду, уезжавшую в широкое окно за непроницаемой для взглядов занавеской, находилась тут же.

– Спасибо, все было очень вкусно, – вежливо поблагодарила силаторха девушка, подождав, пока очередная партия голодающих студиозов отойдет от раздачи.

– На здоровье, – буркнул тот, но выпуклые глаза заблестели довольно и на макушке выступила клякса синего цвета. Кажется, что-то похожее было и с библиотекарем, получившим в подарок банку с соленьями.

– Можно спросить? – продолжила Яна.

– Ну? – слегка насторожился силаторх. – Говорю сразу, выпивку не наливаю и не продаю, даже за золото.

Похоже, за время царствования на кухне уважаемый повар успел выдержать не один бой за трезвость – норму жизни, которую большая часть студентов нормой признавать категорически отказывалась. Изобретательности народа, проносившего в АПП из города разнообразные спиртные напитки в столь же разнообразной таре, можно было ставить памятник. Не то чтобы в академии царил сухой закон: хочешь пить – пей, но! И в этом «но» была основная загвоздка: хранить и употреблять спиртное в комнатах общежития, учебных корпусах и столовой в учебные дни циклады строго запрещалось, а на природе сие дозволялось лишь с личного разрешения декана факультета. Нарушители правил отлавливались безошибочно и обрекались на длительные отработки. Правило «Выпил бокал – вымой лестницу» действовало лучше самых категорических запретов.

– Я не пью, меня от крепкого алкоголя мутить начинает, – неловко улыбнулась девушка, стыдившаяся своей абсолютной бездарности в области распития спиртных напитков, не раз становившейся предметом шуток в поселке и университете. – Даже от пива. А от самогона сразу рвет. Я о другом спросить хотела.

– Ну? – повторил успокоившийся сухопутный осьминог.

– А когда вы все готовить успеваете? Это же такая прорва работы!