— Вы простите меня, величества, я простой и немощный, общению с господами не обученный, — не унимался селянин.

— Либо ты говоришь, чего хочешь, либо мы оставим и своего мага и тебя, — перебила его я.

Старик поклонился и пролепетал:

— Коли и дочь с внуками приведу, возьмёте?

— Я, королева Возрении, Саминкара Благодатная, обещаю тебе и всем твоим кровным родным покровительство и пожизненное содержание. Слово моё твёрдо и нерушимо, — произнесла я клятву родового покровительства Возрена Первого. Старик, конечно же, не знал смыла этих слов, но даже он понял, что его одарили великим благом, которого добивались многие вельможи Возрении, но получали лишь избранные.

Послышался треск и едва держащиеся ворота пошатнулись.

— Именем королевы Возрении, Саминкары Возренийской откройте, — послышалось из-за покосившейся преграды.

— А вот и помощь подоспела, — улыбнулась я.

— Остановите их! А то ну как маги тревогу поднимут, — с опаской озираясь прошептал наш новый сообщник и побежал через площадь, подволакивая левую ногу.

За воротами нас встретил отряд из семи магистров и Раниярсы, увязавшейся за ними. Сначала подруга отпрянула от мужа и не желала верить в то, что он рад её видеть, но после того, как я подтвердила его рассказ, они обнялись и отойдя в сторону долго о чём-то шептались. Они не разомкнули объятий даже когда из-за ворот появился запыхавшийся старик и позвал на помощь. Заглянув в приоткрытую створку я увидела незабываемое зрелище — селянин вместе с женщиной лет тридцати и двумя мальчиками не старше десяти и пяти лет тащили на верёвке бесчувственное тело магистра Кантори.

— Просили доставить, я и доставил. Дело за вами, — развёл руками старик.

— Они идут с нами, — указала на селянина и его семью.

— Как прикажете, ваше величество, — кивнул один из магистров.

Спустя несколько минут мы все уже стояли в центре тронного зала.

— Разместите их в гостевых и обеспечьте всем необходимым, — приказала я, указав на новых подданных Возрении.

— Анторин, Раниярса, нам нужно многое обсудить, — обратилась к вновь обретшим друг друга супругам.

— А это не может подождать? — с надеждой в голосе спросила Рани.

— Нет, — ответила категорично.

Я конечно же была рада тому, что они снова вместе, но текущее положение дел говорило о том, что если мы не найдём выхода и не начнём действовать, то их счастье продлится весьма недолго.

— Мне нужно хотя бы переодеться, — сконфуженно проговорил Анторин, взглянув на своё отражение в зеркальной стене зала.

— Тебе очень идёт это платье, — улыбнулась Раниярса.

— Жду вас в своём кабинете через полчаса. А пока схожу, узнаю, удалось ли Рондаю что-то найти, — пошла я на уступки, здраво рассудив, что императору Наминая не стоит разгуливать по дворцу, пусть и пустующему, в весьма странной белой хламиде и плаще с весёленьким золочёным цветочным узором.

Отпустив императорскую чету, я поспешила в северное крыло, но первой моей целью была не лаборатория. Сначала я хотела увидеть мужа. Но в спальне, где я оставила его несколько часов назад, Карая не оказалось, и я побежала в лабораторию Немии. Там тоже было тихо и безлюдно. Неужели за время моего отсутствия случилось ещё что-то ужасное. Первым моим порывом было проверить детей, но, проходя по коридору, я увидела полоску света под дверью лаборатории, которую облюбовал Ронии. Попыталась открыть дверь, но она оказалась заперта. Постучала и ещё раз дёрнула за ручку.

— Если вы не моя жена, королева или рудокоп с пригоршней туманных камней, то лучше уйдите, — донеслось недовольное ворчание из-за двери.

— Если ты не бессмертный или не желаешь обрести вечный покой, то лучше открывай, — в тон магу ответила я.

Дверь с тихим шорохом приоткрылась и я вошла в помещение. Комната была ярко освящена магическими светильниками, и мне пришлось немного подождать, пока глаза привыкнут к свету. Но увиденное меня совсем не обрадовало — на длинном столе, застеленном белой тканью лежал мой муж, и над ним, словно безумный гений, склонялся Рондай с устрашающего вида щипцами в руках.

— Не спеши пугаться, всё не так, как кажется, — заверил меня маг, даже не обернувшись. — Мы уже добились некоторых успехов. Я прав?