— Пора, — выдохнул Трауш.

Как он догадался, что наступило то самое «пора», я не подозревала, но не стала ни спорить, ни отпираться. Робкий испуг, ужом скользнувший по позвоночнику, отогнала простой мыслью: я давно принадлежу высокому лорду. Невзирая на препятствия, на шепотки и недобрые взоры. Он — мой, а я — его.

Рука об руку мы двинулись в центр площади. Там, на полу, украшенном древними руническими символами Пограничья, среди которых я прочитала «вечность», «цепь», «кровь», нас ожидал жрец, одетый в белое одеяние до пят. Лицо его было скрыто тенью от широкого капюшона. Голоса стихли, и безмолвное внимание сотен гостей обратилось к церемонии. Из-под капюшона жрец рассматривал нас, будто выискивал малейшую толику сомнения. Ощупывал. Но не спрашивал ни о чем. Трауш заговорил первым:

— Пред ликом божеств Пограничья, что отделяет мир живых от мира мертвых, я, высокий лорд Трауш эр Вир-дэ, сын отца-воителя и леди-матери, прошу разрешения сплести туманы брака с потомственной колдуньей, имя которой Сольд Рене. — Он мельком глянул на меня, и я уловила во взгляде нечто большее, чем обязанность и признательность; большее, чем обычная симпатия. — Подобно горам, раскинувшимся на севере, клянусь стать каменной стеной для леди Сольд. Как сумрак, что не позволяет миру мертвых проникнуть в обитель живых, клянусь беречь леди Сольд от всякой опасности. Примут ли боги мою клятву?

— Покажи свою руну! — громогласно потребовал жрец. Я помнила об этом вскрике, являющемся частью церемонии, но все равно подскочила от неожиданности: так не вязался белоснежный образ с голосом, напоминающим раскат грома.

Трауш без колебаний протянул ладонь. Черная руна выделялась на смуглой коже. Все. Моя очередь. Только бы не заплелся язык.

— Пред всеми тенями, что населяют Пограничье, я, Сольд за девичьим именем Рене, прошу разрешения связать свою нить жизни с нитью жизни высокого лорда, имя которому Трауш эр Вир-дэ. — В горле пересохло, и слова продирались через силу, но я не позволяла себе замолчать или отдышаться. — Как соленые воды, что омывают берега страны меж миром мертвых и живых, обязываюсь смывать с высокого лорда Трауша заботы и тревоги. Как плодородные земли, что кормят Пограничье, обязуюсь родить лорду Траушу здоровых детей. Примут ли боги мою просьбу?

— Покажи свою руну! — громыхнул жрец.

Мне нечего было скрывать. Красная, как сама кровь, она проступала так явно, будто была выжжена изнутри.

— Боги услышали ваши клятвы. Можете…

Он не успел договорить. Истошный крик разлетелся по шатру. Я обернулась. Стражники оголили мечи и прижимали гостей к столам, резали глотки прислуге. Десяток жрецов, что якобы были неспособны предать интересы Пограничья, крушили и уничтожали. Жрецы, оставшиеся на стороне правителя, сплетали защитный барьер. Тени разбегались. Летела посуда. Трауш повалил меня на землю и прикрыл собой. Выхватил из ножен меч и безошибочно рубанул голову подбирающемуся с правого бока стражнику.

— Вставай. — Появившийся из ниоткуда Дарго говорил тоном, лишенным былого дружелюбия. Бесцеремонно схватил за талию и перебросил через себя. Юбка задралась, обнажив чулки и бедра. Я забрыкалась.

— Куда ты меня несешь?! Отпусти!

— Заткнись, — выплюнул наемник и добавил, обращаясь к жрецу, одетому в белое: — Действуйте, как было приказано.

Перед нами, чавкнув, разинул свою пасть сумеречный туннель. Я визжала, сучила ногами, но Дарго держал крепко.

— Успокой ее, иначе не дотащу, — приказал жрецу.

Взмах рукой. И перед глазами расстелилась бездна.

В руках была зажата кочерга, найденная за печью. Сердце колотилось в груди. Тишина сводила с ума.

Из окон виднелась оледеневшая речка и побелевший от снега причал. Светила луна, золотом отогревая мерзлую землю. Внутри дома, где я очнулась около пяти минут назад, было всего три комнатушки да погреб, забитый до отказа продуктами. В шкафу висела безразмерная шуба из медвежьего меха, внизу стояла теплая обувь. Я оделась, обулась и только направилась к выходу, как входная дверь отворилась.

Поудобнее перехватила кочергу, замахнулась.

— Ты собираешься забить меня до смерти? — поразился Дарго, переступив высокий порожек. Вместе с ним в дом прорвалась метель, и снежные осколки оцарапали щеки.

— Шаг назад. — Я мысленно собирала в пучок остатки магического резерва. Негусто, но на один удар хватит. Дезориентирую магией, а добью кочергой.

— Сольд? — Скулы наемника затвердели. Он примирительно вытянул перед собой руки в рукавицах, дескать, неопасен и готов к переговорам. Ну-ну.

— Куда ты меня притащил и что собираешься делать? Где Трауш?

— Э, — Дарго сдвинул брови, — так в дом Трауша и притащил.

— Издеваешься? — Голос сорвался, но я подавила истерику. — Я, по-твоему, не бывала в поместье собственного мужа?

Нужно сконцентрироваться на солнечном сплетении наемника и ударить туда сплетением колдовства и туманов. И бежать так далеко и долго, насколько хватит сил. Искать Трауша. Надеяться, что он в порядке. Верить в удачу и госпожу Судьбу. Один. Два. Три…

— Это его второй дом, разве ты о нем не слышала? Вроде как тайное убежище, — скороговоркой выпалил Дарго, когда я почти выпустила воздушный поток на волю. — Сольд, погоди, ты взаправду думаешь, что я тебя выкрал?

Он хрюкнул, но я не разделяла ребячьей радости. Если это не похищение, причем прямо со свадьбы, то что же? Страха не было, лишь решимость. Понадобится — убью и