расслышал сквозь рев двигателя. По ходу, штатную внутреннюю связь то ли демонтировали, то ли проигнорили, но танковых шлемов я на экипаже не заметил. Зато оценил внутренние доводки в виде дорогих импортных панелей звукоизоляции и дополнительных бронелистов на полу. Это грамотно придумано – некоторые аномалии могут запросто прожечь броню и атаковать снизу, ежели на них наехать в темноте, или по причине раздолбайства. Спасет или нет еще вопрос, но экипаж всяко будет поувереннее чувствовать себя, катаясь по Зоне.

На шутку шефа команда отреагировала дружным гоготом:

– Ну ты, Пианист, и здоров отжигать! – хлопнул себя по коленям огромный боец, которого назвали Горыном. – Как скажешь – хоть стой, хоть падай!

Я присмотрелся. Похоже, командира этого таза на колесах я знаю. Пересекались в самом начале моего путешествия по Зоне. Запомнился «борг» отсутствием пальцев на левой руке – их там оставалось лишь два из положенных пяти. Небось, из-за этого увечья и позывной ему дали, по тому же принципу, как к лысым порой приклеивается, к примеру, погоняло «Кучерявый», к жирным – «Скелетина», к тупарям – «Доцент», а к шибко умным «Имбециллин».

– А командир у вас затейник, – задумчиво произнес я.

– Угадал, сталкерюга, – хмыкнул тот боец, что сидел ко мне ближе всех – похоже, самый молодой из команды. – Мертвяки на бортах – его придумка. И как тебя с базы «вольных» вытащить без потерь – тоже. Так что сиди и не рыпайся, пока на тебя тоже придумка не нашлась.

И для убедительности ткнул меня стволом автомата в ребра.

– Ты ствол лучше убери, – мягко улыбнулся я. – А то как бы я тебе его в задницу не засунул по самый приклад.

– Чего ты сказал? – ощетинился юный «борг». – Это ты мне?

– А у тебя проблемы со слухом? – поинтересовался я.

– Да я те щас, сука такая…

И отвел приклад своего АК с явным намерением отоварить меня им по физиономии.

Вот это он, конечно, зря. В замкнутом и довольно тесном пространстве, да еще в положении сидя автомат не самое лучшее дробящее оружие. А вот кулаки – вполне. Ими мне не привыкать драться в тесноте. Двинул тазом, послал волну в плечо, и летит в морду супостату костистая болванка, не требующая замаха.

«Борг», не ожидавший от меня такой наглости, треснулся башкой о борт, выронил автомат и схватился за разбитый нос. Я же спокойно откинулся на спинку скамейки. А что еще делать, когда на тебя разом наставились все автоматы, какие были в десантном отсеке – конечно, кроме того, что оказался на полу.

– Тварина позорная, – выл «борг», держась за нос. – Да я тебя щас…

Это он, конечно, обманывал. «Щас» ну точно не получится. Когда тебе ломают шнопак, это не только кровища ручьем. Это еще и звезды в глазах, и, как следствие, дезориентация в пространстве.

Но «борг», несмотря на молодость, был бойцом. Поэтому долго держаться за кровоточащий нос не стал, и бросился на меня…

Неразумный ход. Когда в глазах плавает сдвоенная, да еще вдобавок и смазанная картина мира, попасть кулаком в ненавистную морду крайне сложно. А вот нарваться на пинок под дых – проще простого.

Я в этот пинок хорошо вложился, слегка отжавшись при этом руками от скамейки. Конечно, броня смягчила удар, но своей цели он всё равно достиг, и навороченный костюм не помог – ткань есть ткань, пусть даже усиленная бронепластинами. Это ж не экзоскелет, об который можно стучать конечностями лишь в том случае, если твердо решил их себе переломать.

Поймав удар «солнышком», «борг» неестественно хрюкнул и мешком плюхнулся обратно на свое место, заливая кровью грудные бронепластины красного цвета. Интересно, они их специально так красят, чтоб незаметно было, если их бойцу кто-то морду разобьет и «борг» кровищей умоется?

Услышав возню сзади, Пианист обернулся, глянул, и хлопнул водилу по плечу:

– Тормози.

БТР недовольно загудел движком и остановился.

– Так, – сказал Пианист, еще раз окинув взглядом картину внутри вверенного ему транспортного средства. – Все на выход.

Ну, на выход так на выход. Один из «боргов» открыл двустворчатый бортовой люк и мы вылезли наружу. Ага, остальные машины, по ходу, остались возле базы «вольных». И я даже догадываюсь зачем. По ходу, не переживет Безнос со своей командой сегодняшнего рассвета…

Бойца со сломанным носом выволокли под мышки. Видимо, помимо травмы нюхательного аппарата у него случилось сотрясение мозга, так как по факту извлечения из вонючего салона БТРа «борг» тут же начал блевать.

– Не, ну, нормально, – сказал Пианист, с интересом глядя на блюющего подчиненного. – То есть боец нашей группировки вот так запросто получает трендюлей от обычного сталкера. Это о чем говорит?

Подчиненные молчали. Типичная реакция что военных, что бойцов военизированной группировки. Когда начальство задает вопрос не конкретно тебе, а в пространство, значит, оно разговаривает само с собой, и выпендриваться со своими мыслями по поводу этих речей категорически не рекомендуется. Ибо в подобных ситуациях самый умный всегда крайний.

Так случилось и на этот раз. Пианист сам ответил на поставленный вопрос, одновременно расстегивая кобуру своего «Глока».

– Это нам говорит о том, что такой боец ни хрена не член группировки «Борг», а дерьмо волкособачье, позорящее наш красно-черный флаг. А что нужно делать с теми, кто позорит честь группировки?