Увы, но чистить оружие все равно времени не было. По моим соображениям, с минуты на минуту в кухню должны были ввалиться гетман и те, кто был вместе с ним. Если гарнизон крепости наверняка уже поужинал, то мои конвоиры жрать хотели сто процентов. Но в нормальном подразделении, находящемся в зоне боевых действий, сначала чистят стволы, потом приводят в порядок себя, и лишь после этого отправляются на заправку желудков. А «Воля» была вполне себе боеспособной и дисциплинированной группировкой, что бы там про нее не говорили. Иначе б «вольные» просто не выжили в Зоне и не выстояли в состоянии крайне натянутых отношений с грозными «боргами».

Поэтому я проверил лишь наличие патронов в магазине, после чего направился к тому, что осталось от Охтыжа. Вернее, к скелету мутанта, одежде, в которую он был завернут, и вонючей жиже под всем этим безобразием. Но мне нужен был ключ от кухни, поэтому хочешь не хочешь, а пришлось ворошить эту неаппетитную кучу.

В результате ворошения я получил руки, измазанные в разложившейся плоти, вожделенный ключ, а также один из метательных ножей, изъятых у меня при обыске – остальные, видимо, распределили между собой конвоиры. Хороший нож, качественный. Только вонючий. Но на фоне моих точно так же пахнущих рук и фиг бы с ним.

Руки и нож я ополоснул под краном с ржавой водой. Пакость смыл, а запах остался. Видимо, не скоро выветрится, ибо очень качественно разложил яд Рудика вражью плоть. Ну и ладно. Любой сталкер привычен что к вони, что к грязи, что к крови и боли – как к чужой, так и к своей. А кто не привычен, тому что в Зоне, что на войне делать нечего.

Засунув нож за отворот своего плаща, я направился к выходу. Отпер тяжелую дверь ключом, прошелся коридором… и замер, прислушиваясь.

Снаружи было неспокойно. Я рассчитывал, что там царит ночная тишина – и не угадал.

На базе «вольных» что-то происходило. По асфальту топали тяжелые подошвы, бряцало оружие, и то и дело раздавались команды:

– Прокоп, какого хрена ты тут? Мухой на сектор три!

– Есть мухой!

– Бут, тащи пулемет к воротам! Черный, Затвор, помогите ему напротив них точку организовать, мешки с песком там есть.

– На кой там точка?

– Баран! Если ворота вскроют, ты их своим пузом остановишь?..

М-да… Похоже, у «Воли» проблемы. И у меня, кстати, тоже. Когда база спит, а часовые позевывают, свалить по-тихому всяко проще. Сейчас же, похоже, по-тихому не получится. Ладно, будем действовать по обстоятельствам.

Я выскользнул из здания – и слегка ослеп от света множества прожекторов. С каждой крыши били мощные пучки искусственного света, облегчая бойцам подготовку к защите от нападения извне. Сомнений не было – «вольные» активно готовились к обороне, попутно отлавливая трендюли от начальства.

Кстати, не все члены группировки были одеты в зеленую униформу. По ходу, новый гетман поднабрал в «Волю» личного состава из местных бандитов, которые всегда не прочь подзаработать любым способом. Насколько я знаю, раньше серьезные группировки брезговали набирать в свои ряды разный сброд, и «Воля» не была исключением. Хотя о чем это я? При старом гетмане людьми не торговали, и уж тем более их не жрали, поэтому удивляться нечему.

Так что в общей суете мой неуставной плащ ни у кого вопросов не вызвал. А вот у меня вопросы были. И дабы их разрешить, я вместе с каким-то бритым вахлаком, одетым в бандитскую кожаную куртку, по деревянной, грубо сколоченной лестнице полез на стену, навстречу темноте, царящей наверху. Прожекторы были внутри периметра, прожекторы били наружу, со стены. А на самой стене было темно, хоть глаза немного отдохнут от этой иллюминации.

Залез я наверх – и офигел…

Вокруг базы насколько хватал глаз толпились живые трупы. Шипели гнилыми легкими, отпихивали друг друга, лезли к стенам и воротам, царапая металл обломанными когтями и оставляя на нем потеки черной слизи, вытекающей из раззявленных ртов. Никогда столько зомби не видел. Прям толстый шевелящийся пояс из тел образовался вдоль забора. Причем настолько толстый, что нечего и думать пробиться через него.

«Вот тебе и перелез через стену по-тихому», – пронеслось в голове.

– Чё ж теперь делать-то, браток?

На меня глядели вылупленные от страха глаза бандита, который вместе со мной залез на стену.

– Чё ж делать-то?

– Стреляться на хрен, – буркнул я. Не люблю паникеров. Настроение портят. И думать мешают.

– Стреляться?

– Ага. А какие варианты? Через мертвяков не пробиться, жратва скоро кончится. Первыми кого «вольные» жрать начнут? Правильно, заштатных. Тех, кого со стороны набрали. Не личный же состав хавать.

– Точно…

В глазах бандита мелькнуло озарение.

– Это ты в точку подметил, братуха. Да ну их нах, и мертвяков этих, и «вольных», и Зону!

Я не успел ничего сделать. Не ожидал такой быстрой реакции на мои слова, сказанные лишь для того, чтоб отвязаться от назойливого соседа. Бандит резким движением выхватил из кобуры «Форт», приставил ствол пистолета к подбородку и нажал на спуск.

Негромко тявкнул выстрел – голова бандита сработала чем-то вроде глушителя. Бритый затылок взорвался веером кровавых ошметков, часть из которых попала мне на лицо и плащ. Блин, вот спасибо, удружил! Не мог застрелиться интеллигентно, в сердце например? Обязательно со спецэффектами, летящими прямо в рожу собеседнику!

Однако шкурный сталкерский рефлекс сработал даже на фоне недовольства собеседником, столь некорректно ушедшим из жизни. Чужой пистолет лежал возле моих ног, и