тысяч десять-пятнадцать добровольцев, а количество уже приближалось к двадцати пяти тысячам. Ха стоит вспомнить нашу встречу с Еном, он мной был командиром пулемётной роты поставлен, поручик и кавалер трёх орденов. Опытным рубакой стал, надеюсь и тут покажет себя во всей красе.
Вот так вот я и стоял, рассматривая закат и обдумывая дальнейшие шаги. Всё уже было распланировано, однако мелкие детали могут изменить эти планы. Ситуация в принципе для воюющей стороны нормальная, вот и приходится думать как реагировать на ту или иную проблему. Пока проблема у меня в англичанах. Уверен, каждое моё движение или каждое судно известно японцам через них. Значит нужно сделать так, чтобы сбросить хвост, что в начале похода до входа в воды Индийского океана проблематично. Я не говорю что не реально, но проблематично. Вздохнув, со стороны, где находился Эрих, мелькнули несколько раз вспышки фотоаппарата, я разогнулся и направился к себе. Караваном командовал капитан второго ранга Дебальцев, из новоприбывших добровольцев, он загоняя коней, смог, успел добрать из своего поместья в Твери до Питера с компанией своих друзей и знакомых чтобы записаться в добровольцы. Уходили они одними из последних. Думаю, добровольцы ещё будут, со всей страны стекались, однако ждать их уже не было возможности. Правда, Дебальцев уговорил Добровольцева оставить одно судно для опоздавших. Если всё будет нормально, догонят те нас с одним из караванов обеспечения что через неделю выйдет их Бреста следом за нами. Сам Дебальцев в Русско-Японскую войну участия не принимал, простоял у стенки командиром миноносца на Балтийском флоте. Офицер достаточно опытный, хотя и без боевого опыта, руководил хорошо и грамотно, вот я его и поставил командовать караваном. Пусть учиться. Суда все радиофицированы, что позволяет достаточно неплохо управлять караваном. Пока Дебальцев ругался, несколько транспортов рыскали на курсе, вываливаясь из строя, он флаг на авианосце поднял, я отправился спать.
Сам поход до Африки обошёлся без серьёзных происшествий. Разве что на второй день начались интенсивные тренировки лётчиков, те учились взлетать с палубы и совершать посадку без грузов. Пока учились это делать на стоявшем авианосце, вот посадки и взлёты на ходу боевого судна, им ещё предстоят, это в планах по тренировкам указано. Сам авианосец мы тоже вооружили, четырьмя семидесятишестимиллиметровыми пушками и тремя зенитными пулемётами. Пока хватит. Технический состав авиаэскадрильи, это название уже вошло в обиход, был достаточно обширен. Я не говорю про техников и ремонтников что занимались обслуживанием самолётов, а имелись в виду сами машины. Было четыре истребителя, больше для набирания опыта брал, по два лётчика на один истребитель, можно летать посменно, как техники подготовят самолёт. Потом было восемнадцать бомбардировщиков-бипланов с максимальной загрузкой в шестьсот килограмм. У нас были бомболюки и держатели под бомбы, пятидесяти килограмм, сотки и пятисотки. Правда пятисоток было мало, едва две сотни успели отлить и подготовить. Детонаторы меня немного смущали, но надеюсь, количество отказов не превысит двадцати процентов. Это ещё нормально. На бомбардировщиках, а они были похожи на «У-2» из будущего, было место для штурмана-стрелка, сброс осуществлял лётчик. У истребителей стояли спаренные «Мадсены», стреляли те через винт, очень сложно было сделать синхронизаторы, но инженеры моей компании справились. Ну и я им немного помог. Истребители всё же были нужны, уверен, что у японцев будут самолёты. Англичане закупили у нас двадцать гидросамолётов бипланов, сколько-то бомбардировщиков, вроде восемь, и всё, истребители они не брали, то есть заказ им был пока не готов. Часть уже готового заказа забрал я, будем воевать на истребителях не ставших английскими, или что вероятнее — японскими.
Последние сутки до прибытия на место, я находился на авианосце, один из лётчиков разбил при посадке бомбардировщик, ни он, ни штурман не пострадали, однако машина требовала серьёзного ремонта, у них стойка шасси надломилась, вот они и пропахали настил. Дальше, после ремонта настила, благо запас крепких и толстых досок имелся, мы проводили учебные бомбометания, стальные болванки под видом бомб вешали и те учились взлетать под грузом. Одно удалось выяснить быстро, взлететь с пятисот килограммовой бомбы с авианосца нереально, длины взлётной полосы не хватало, да и вешая сотки пришлось понижать бомбовую нагрузку до четырёх бомб-соток. Хорошо лётчик успел сбросить пустышку и приводнился. Так что, отвернув, авианосец сбросил ход, а шли мы отдельно от каравана по его правому траверзу, и подняли на борт с помощью кран балки не успевшей затонуть самолёт и лётчиков. Самолёт сейчас на ремонте, лётчики изучают курс морской авиации. Это я писал после выхода из порта, а сейчас выдал к ознакомлению.
Командовал авиаполком капитан второго ранга мой однофамилец, Константин Ларин. Опытным военачальником в этом роде войск он, конечно же, не был, да и вообще пришёл к нам из кавалерии, однако учился и познавал, как и все тренировками и учениями. То, что было повреждено всего два самолёта, меня не расстраивало, я бы даже сказал, порадовало, что обошлись без серьёзных проблем. Вот пока шли, мы и устраивали игры, я ставил задачу, мол, предположительно там-то и там-то должен находить корабль или эскадра противника. Вылетал разведчиком с лётнабом, на борту, часто это был сам Ларин, последних готовили отдельно и специально. Обнаружив неприятеля, тот возвращался и давал ракету, снова поворачивая. Именно лётнаб и проводил наблюдение за атаками кораблей противника, и более того делал съёмку сверху специальным фотоаппаратом. Нам две единицы со специальной плёнкой выделали в хозяйстве одного французского промышленника, который массово начал выпускать фотоаппараты. Мой заказ на такие специализированые, чтобы можно было вести съёмку на скорости, и было чётко видно, тот сделал, даже объектив. Обе машины экспериментальные, и существуют всего в двух экземплярах. Пробные. Ладно хоть их успели сделать за эти полтора месяца.
На борту авианосца было шесть пока слабо подготовленных лётнабов, время им нужно для того чтобы опыта набраться, и специальное помещение с двумя специалистами для проявления плёнки. Разведчики тренировались на крейсерах сопровождения разных стран, что шли неподалёку от нас. Потом снимки проявлялись и летчики, получая необходимый опыт, на снимках показывали с какой стороны они бы заходили в атаку. Слушая их, я даже жалел, что торпедоносцы мне пока не доступны, может через пару лет я и смогу поднять в воздух такое судно, что способно нести мину, тоже ведь конструировать нужно, но пока не было. Вот так вот мы и учились. Тренировались, горючего и ресурса самолётов я не жалел, было чем их поднять. Вот в трюме две сотни запасных моторов, весь резерв с авиамоторного забрал с запчастями.
Насчёт звания командира авиаполка, между прочим, командовал на авианосце он, я не оговорился. Корабль к флоту приписан, соответственно и лётчики военно-морские, вот и звания соответствовали. Все кто получал корочки в моей авиашколе, по распределению если попадали в морской авиаполк, то мичмана, если в сухопутную авиацию, корнет. Сейчас в полку состоявшим из двух с половиной десятков всевозможных воздушных судов было сорок три мичмана, восемь лейтенантов и два капитана второго ранга. Второй —
