волосы, а мое тело пронизывали сотни иголок и расходились теплом. Постепенно боль уходила. Сердце бешено билось в груди. Мои мысли стали перетекать в другое русло. Я возбудился. Она сама опустилась чуть ниже.

Когда я обмяк, попытался поцеловать ее. Она прижала ладошкой мои губы:

– Дурачок, – прошептала девушка и выпорхнула из-под одеяла, позволив пять ударов сердца полюбоваться своей наготой.

Я осторожно сел, боль отступила, лишь под лопаткой каждый удар сердца сопровождался огненной вспышкой. Осторожно встал, рядом со мной лежали мои штаны и рубаха. Подошел к костру, около которого сидела Нейла, и присел рядом, обняв ее за плечи. Она опустила голову мне на грудь и уснула. Вскоре к нам подошли хасаны. Каждый обнюхал меня и лизнул в лицо, потом они улеглись за нашими спинами.

Такими утром нас и застал Кейн.

– О, ожил! Норман ожил!

Нейла вздрогнула от крика Кейна и открыла глаза.

– Можно подойти, Нейла?

Она кивнула, только после этого Кейн подошел. Остальные, подходя, также вели себя странно, спрашивали разрешения. Об этом я решил узнать потом.

– Где мы?

– Кажется, в Сортонском графстве, но точно не знаем. Десятина примерно осталась до темного приграничья.

– Где светлые?

– Кто его знает, после моста не видели. Мы поплутали тут немного, так что сейчас и сами не знаем, где находимся, а светлые уж подавно.

– Я долго лежал?

– Одиннадцать дней.

– Ничего себе! Это чем меня так?

– Два арбалетных болта, один под сердце, оба с ядом. Если бы не Нейла, не выжил бы.

Я оглянулся, Нейлы уже рядом не было.

– В смысле не Нейла?

– Да когда тебя ранили, Сайл смог достать болты. Но на болтах была какая-то гадость. Даже броня на ладонь от места попадания стала расползаться. Сайл, сколько мог силы, направил в тебя. Но ничего не получалось. Он даже заревел.

– Не ревел я, просто перенапрягся.

– Ну, в общем, Сайл перенапрягся. Тут Нейла подошла к тебе и припала губами к ране. Мы ее отгонять, она не уходит. Мы силой – она пару «огоньков» с мою голову в нас метнула и хасанов как-то позвала. После этого кто-то из них все время с тобой. И если разрешения не попросим у нее, не пускают. Сайл вон пятый день свою ногу лечит. Решил подойти, а Руча оскалилась, он пропустил мимо ушей предупреждение, она его за ногу тихонько тяпнула. А прокусила хорошо.

Слегка поправившаяся Яля, по крайней мере, скулы перестали выпирать, принесла отвар.

– Ну вот, Нейла отсосала яд из ран и давай тебя силой накачивать. Ты не отходишь. – Кейн сбавил тон. – А потом она раздела тебя и сама с себя все скинула. Накинула одеяло на вас, и вы так четыре части лежали без движения.

– Это лечение такое, только женщины могут, она часть своей жизненной силы тебе отдала, а часть болезни себе взяла, – просветил нас Сайл. – Там даже что-то с душой связано. Это только старшим курсам лекарей, и только девчонкам, рассказывают. Для лечения надо, чтобы тела как можно ближе были. Лучше друг в друге. – При этих словах Сайл порозовел.

– Не знаю насчет лечения, – продолжил Кейн, – но мы и уйти без вас не могли, и с собой забрать тоже. Две атаки за это время отбили.

– Какие атаки, светлые ведь на том берегу остались?

– Граф тамошний за мост мстил. У него замок в четырех верстах от моста. Первую атаку Сайл и Лоя отбили жезлами. Во время второй тяжелее пришлось. Лою маг местный водяным шаром так приложил, что Сайл ее только через часть в чувство привел. Там и мне, и Новеру пришлось попотеть. Лоя когда очнулась, сходила к сторожку у моста и остатки моста сожгла прямо на глазах у светлых. Мы уже совсем отчаялись, когда Нейла вылезла из-под одеяла и упала без сознания в чем мать родила. Яля, уж не знаю как, с хасанами договорилась, и мы, погрузив вас обоих, выехали наконец-то, а то светлые на том берегу уже бревна для плота таскали. С того времени Нейла взялась лечить тебя, под одеяло вы, правда, голыми больше не залезали (я благоразумно промолчал о прошлой ночи). Но травки разные да магией, до беспамятства себя довела. Яля кормила тебя бульончиком да штаны меняла. Нейла как-то на это внимания не обращала.

Тут уже покраснел я.

– Вообще, Нейлу, когда садится обедать, от обычной девчонки не отличишь, даже шуткам иногда улыбается. Только не говорит.

– Со мной говорила, ну как говорила, одно слово сказала.

– Какое?

– Дурачок.

Мы помолчали немного.

– Вот так и путешествуем, – продолжил Кейн, – только точно не знаем, где это, Веселые Травы. И объясни нам, что это за письмо вообще было?