– А что на фронте?

Он оживляется:

– Удивительно, ваша светлость, и гонведы, и прусы решили заключить перемирие с нами на время, пока армия не наведёт порядок в стране. Говорят, эшелоны войск двинулись к столице и городам, признавшим власть самозванцев…

– А то, что армии враждебных государств остались на своих позициях, – точно?

Горн разводит руками:

– Насколько я могу знать – да. По крайней мере, все это говорят. А сведений из армии у меня нет.

У меня-то есть… Только вот встретиться с Петром я не могу. Хотя у меня есть для него новости. Точнее, письма от его братьев и сестры. У той, кстати, уже ухажёр появился.

А что? Девушка она красивая. Даже очень… И ей уже шестнадцать. Ещё два года, и замуж выскочит. При нашем-то дефиците противоположного пола…

Качаю головой в жесте досады. Старик умолкает, принимая это на свой счёт, но я его успокаиваю:

– Это не к тебе, Горн. Это я о своём. Значит, мной не интересовались… Это хорошо. Очень хорошо. Сегодня я отдохну, а завтра покажусь на публике. Прогуляюсь по саду…

Мой особняк имеет небольшой парк вокруг здания. Простенький, с живыми изгородями.

Мажордом довольно кивает.

– Позвольте спросить, ваша светлость…

– Её величество и дочери в полной безопасности. Могу тебе в этом поклясться. В настоящее время их сопровождают нуваррские военные. Так что им ничто не угрожает… Ладно, Горн. Прикажи приготовить мне ванну. Надо помыться.

Он вскакивает со всей возможной для его возраста скоростью, быстро выходит из комнаты, а я запираю за ним дверь, включаю передатчик. Новая Русь откликается уже привычно сразу.

– Брум на связи. Прибыл на место дислокации. Без приключений. Подробный отчёт о ситуации будет через сутки. Пока одни неподтверждённые слухи. Но в городе неспокойно. Как поняли?

– Вас понял, Брум. Ваши пассажиры уже устраиваются. Им выделили дом под жильё.

– Хорошие новости. Ждите отчёт. Конец связи.

– Эй, Брум! Погоди! Тут сын к тебе просится!

– Куда?! Сюда?! Нечего ему здесь делать! Тут сейчас такая каша заварится, что самому бы ноги унести!

– Нет, пока к микрофону.

Облегчённо вздыхаю. Короткий шум, когда передают устройство из рук в руки.

– Привет, сын!

– Здравствуй, па! Как ты там?

– Нормально. Не волнуйся. Здесь пока тихо.

– Ты там не рискуй. Ладно?

– Хорошо. Не буду. Ира как?

– Как-как… – ворчливо откликается Вовка. – Ходит с пузом. Что ещё я могу сказать?

– Но-но, полегче!

– Да я всё понимаю, па. Но она такая вредная стала…

Я словно воочию вижу его обиженное лицо.

– Не обижайся. Это у всех женщин так, когда они в положении. Исключений нет. Ладно, сын. Прости, но я жутко устал.

– Да я понимаю, пап. Ты там всё же не рискуй, ладно?

– Обещаю.

Снова шум гарнитуры. Затем знакомый голос оператора связи:

– У вас всё, Брум?

– А где командир?

Слышится тяжёлый вздох, затем мне опасливо отвечают:

– Воюет с императрицей.

Я коротко смеюсь: у Аллии характер ещё тот, насколько я успел понять за дорогу.

– Ладно. Конец связи.

Я выключаю рацию, убираю гарнитуру в тайник. И вовремя. В двери уже стучат:

– Ваша светлость, ванна готова, машина тоже разгружена. Ребята спрашивают, куда складывать привезённое?