Метрополией. Причём устойчивую и надёжную. То ли наши увеличили мощность передатчика, то ли просто так сложились условия в атмосфере, но сигнал очень хороший. Женщины возятся с ужином, рядом своей жизнью бурлит лагерь беженцев, а я сижу с гарнитурой на шее в салоне джипа.

– Что там у тебя, Миша?

– Да как сказать, Серый? Продвигаемся, но медленно. Прошли всего полторы сотни километров, но это на рывке. Дальше пойдём медленнее. Лошади – не машины. Им отдых нужен.

– Понимаю. Двигайтесь по мере возможности. Не доводите их до падежа.

– Хорошо бы, да у нас на хвосте океанцы.

Пауза. Затем встревоженный голос:

– Много?

– Точно знаем о дивизии. Пять тысяч личного состава. А нас всего две сотни. И то большая часть женщины и дети. Мужчин едва полсотни наберётся.

– Твою ж мать…

– Не ругайся. Раньше надо было думать. Говорил я – следовало вмешаться. Хоть как-то. Не просто смотреть… Вот и пожинаем плоды.

– Достали вы! – злится он. – Все в один голос одно и то же талдычите! А потом? Что потом?! Вам главное – в разборки влезть! Башкой думайте. Не эмоциями!

– Думаю, Серый. Думаю. Я ведь, честно говоря, мог власть в Русии в свои руки взять. А теперь… Да что там. Если бы да кабы, во рту выросли грибы… Давай лучше соображай, как нас вытаскивать будешь.

– А чего тут соображать? У нас счастливая находка! Четыре дня назад, как раз вы в зоне молчания были, нам на корабельное кладбище очередной подарок свалился. Причём просто в идеальном состоянии.

Я не выдерживаю и перебиваю его:

– Как? Опять?!

– Да. Опять. Похоже, что оно постоянно пополняется!

Пауза. Я обдумываю услышанное. Если оно пополняется, то можно рассчитывать на всякие ништяки в будущем. Но… На Бога надейся, а сам не плошай…

– И что же на этот раз нам преподнесли высшие силы?

– Ты не поверишь, Миша, но это – «Зубр»! – И такое ликование слышится в его голосе! – Мы сейчас его осваиваем, но, думаю, через неделю сможем выйти к тебе.

– Да объясни ты толком, что это вообще такое?!

– Корабль на воздушной подушке, Миха! Огромный, скоростной, и дальность – как у два-шесть. Ну, может, чуть поменьше! Он до тебя за сутки может дойти. Но просто пока ещё осваиваем. Специалистов у нас нет, приходится методом тыка. Спасибо нашим вертолётчикам! Пока перекидываем топливо на берег Панъевропы, куда вы двигаетесь, чтобы дозаправить зверюгу. Когда он дойдёт до материка, сутки на профилактику и заправку, отдых экипажу. Потом он рванёт к тебе. Судя по присланной тобой карте, местность для него проходимая.

– Сколько он будет добираться? Для нас это очень важно!

– Дня три. Самое большее.

– Три дня?! – Я шокирован.

– Может, и меньше. Экипажу тоже отдыхать надо.

– А сколько он человек берёт?

– Вас всех сразу заберёт. Триста шестьдесят человек на борт! А потеснитесь – и четыре сотни. Ну, давай. Держи связь!

Он отключился. И правильно, нечего зря болтать. Я тихонько перевариваю услышанное – о «Зубрах», а судя по услышанному, это ещё тот монстр, я вообще ничего никогда не слышал и не знаю, что это такое. Но будем надеяться, что всё сказанное об этом корабле соответствует действительности, и тогда… Счастливо улыбаюсь, вылезаю наружу. Спина немного побаливает. Так ведь целый день в сидячем положении, устал немного. Ехать приходится медленно, поскольку надо соответствовать обозу. Иду к столу, уже накрытому слугами, подогнавшими свой фургон к нам и занимающимися сейчас палаткой. Сола привычно ворчит:

– Не жалеете себя, ваша светлость. Совсем не бережёте.

Улыбаюсь в ответ:

– Ничего. Скоро отдохнём.

– А потом опять небось?..

– Покой нам только снится, Сола.

Обращаю внимание, что остальные внимательно слушают наш разговор. Подхватываю вьющуюся рядом Юницу на руки, подбрасываю в воздух. Девочка заливисто смеётся, радуясь моему вниманию. Вообще она ведёт себя просто идеально для такого возраста. Аора ревниво косится на нас, но молчит, хотя явно что-то хочет ляпнуть. Хьяма вздыхает, её личико становится задумчивым. Опять где-то далеко в мечтах. Наверное, всё пытается представить будущего мужа.

– Ваша светлость, вас господин штабс-хорунжий просит подойти. Совещание у них, – снова боец.

Вроде до ужина время есть.

– Идём.