приходило облегчение.

– Что, просто отпускало? – удивился он.

– Ага, как же, – буркнула я, вспоминая те случаи, когда меня заставали врасплох во время самоудовлетворения, как, например, та продавщица в гипермаркете.

– Прости, – шепчет. – Не думал, что это настолько тяжело.

– Ничего, – невесело усмехнулась я. – Это уже позади. Главное, сейчас не натворить бед, – говорю.

– Я справлюсь, – пообещал он.

А меня так и подмывает в ответ спросить: «А я?» Но все же промолчала. Не хватало еще спровоцировать его на более активные действия, от которых он и так, судя по всему, едва сдерживается.

– Осталось два с половиной дня продержаться… – произнес он. – Покормишь?

– Было бы чем, – бурчу в ответ, кое-как вставая с кровати и ощущая, что проклятое желание с новой силой приливает к моим гениталиям.

– А поехали в райцентр? Отвлечемся. Там есть гипермаркеты, прикупим еды. И да, может, свяжусь кое с кем, нам же платье и фата для тебя нужны.

– Туфли тоже не помешали бы, – решила вконец обнаглеть я.

– И туфли, – покладисто согласился он.

Ну мы и поехали. Хотя… Скорее сказать, помучались. Уж не знаю, как Григорий, а я вся изъерзалась на водительском сиденье. И ручка переключения передач, казалось, ласкала мою руку, маня к себе…

Как я пережила эту дорогу и как мы не очутились в какой-нибудь канаве, в пылу страсти срывая друг с друга одежду? Не знаю. Остановившись на центральной площади райцентра, из машины выбралась, согнувшись в три погибели: неудовлетворенное желание как-то в один миг перешло в сильную боль внизу живота. Казалось, кто-то засунул туда руку и, наслаждаясь моментом, не спеша, с чувством, толком и расстановкой, наматывает органы на кулак и тя-яне-ет их, тя-я-янет. По пути сюда я один раз даже остановила машину, чтобы нащупать в сумке завалявшуюся таблетку обезболивающего и проглотить всухую. Вот только легче как-то не становилось. Григорий же тем временем сидел напряженный, как струна, крепко-накрепко, до побелевших костяшек на пальцах, вцепившись в сиденье.

– Может, это… – он скованно повернул шею в сторону расположенного неподалеку отеля.

– Ты чего?! – воззрилась на него я.

– Явно не того, о чем ты подумала, – едва ли не скрипя зубами, выдавил он.

Выяснять, что он задумал, у меня ни сил, ни желания не было, посему пикнув сигнализацией, просто пошла следом за синеглазым.

Холл отеля встретил нас приглушенным светом.

– Чем могу быть полезна? – поинтересовалась подошедшая немолодая сотрудница в строгого фасона униформе.

– Номер… Люкс… Двухкомнатный… – явно не без труда выдавил Григорий и вручил девице банковскую карту.

– Может, вам врача? – сочувственно поинтересовалась та, заметив его неестественную бледность и мои руки, то и дело хватающиеся за живот, но, поймав «добрый» взгляд Григория в ответ, осеклась и навязывать что-либо передумала.

Выделенные апартаменты находились на третьем этаже. Я с трудом представляла, как мне удастся подняться по лестнице на такую высоту. Боль так и не ушла, но к ней уже в полной мере прибавилась очередная волна желания. Казалось, еще немного и я сойду с ума… Но нам повезло – в отеле имелся лифт, а наш номер располагался прямо напротив выхода из него.

Войдя в помещение, я припала спиной к стене, не сумев сдержать стон, и согнулась от острой пронизывающей боли в животе.

– Раздевайся, – проходя в какое-то помещение, сухо бросил Григорий.

Воспротивиться бы мне, но мозг уже плавится, и плевать ему на вопли разума о том, что надо остановиться. Вот уже платье на полу, трусы, лифчик там же. Туфли-лодочки тоже где-то там остались. Одна рука уже ласкает набухшую и неимоверно чувствительную грудь, вторая опускается вниз в попытке унять боль и жар. А где-то за дверью шумит вода, и в любой момент может выйти Григорий, но стыда ни капли нет.

– Иди сюда, – раздается его голос из ванной комнаты.

Опираясь о стеночку на непослушных ногах, медленно, но верно продвигаюсь к цели.

В просторном светлом помещении оказалось на удивление влажно. Один из дальних углов занимала навороченная душевая кабина, второй – огромная угловая ванна с функциями джакузи, уже наполовину наполненная водой, от которой шел пар.

– Забирайся, – произносит синеглазый.

– Ты меня сварить решил? – прохрипела я, пробуя воду рукой. – Горячая же.

– Потерпишь. Зато спазм снимет, – отозвался он.