Слава Единому, услышал, обернулся. За его спиной Тиса с замиранием сердца увидела кольчужную спину удаляющегося латника. В следующую секунду черную фигуру со странным клокотом поглотило болото. Она облегченно выдохнула, не замечая, что уже по грудь в воде.

Шкалуш резким движением, в котором угадывалась злость, протянул ей дубинку тонким концом. Девушка ухватилась и почувствовала, как ее с силой дернуло и буквально выбросило на кочку.

Серые глаза снова оказались близко. «Прямо как тогда, на свадьбе», — подумала она. Только в тот раз они колко искрились, словно иней, а сейчас налились грозовой темнотой.

— Вы целы? — парень как заправский лекарь осмотрел ее с головы до ног. Не дождавшись ответа, повернул к себе за подбородок.

Тиса кивнула, чувствуя комок в горле.

— Он ушел, все позади, — успокаивающе произнес шкалуш. Видимо, приписал ее молчание шоку.

Зубы ее начали выбивать дробь.

— Вы продрогли.

Трихон легко поднял девушку на руки. Она ощутила лбом шершавую щеку, и сердце предательски заныло.

— Зачем ты это делаешь? Я сама.

Попыталась сопротивляться, но юноша не ответил, лишь крепче прижал к груди. И Войнова уступила. Закрыв глаза, опустила голову на плечо новобранца. Сказал бы ей кто-нибудь еще месяц назад, что она будет льнуть к груди шкалуша, рассмеялась бы шутнику в лицо.

У лошадей Трихон спустил ее на ноги.

— Держитесь за Ватрушку.

Тиса почувствовала сожаление, когда твердая рука отпустила ее талию. Убедившись, что девушка стоит, шкалуш снял с седла Ватрушки рюкзак и принялся по-хозяйски в нем рыться.

— Вам надо переодеться, — сказал он, доставая из мешка Тисины старые штаны для лазания по скалам.

Затем под протестующее девичье мычание Трихон расстегнул пуговицы и стянул с себя солдатскую куртку, оставшись в нательной рубахе.

— Наденете это.

— Но…

— Вы это сделаете, если не хотите, чтобы я сам переодел вас, как ребенка, — пригрозил шкалуш и отвернулся.

Поглядывая исподлобья на спину юноши, Войнова стащила с себя мокрую одежду. Переодевшись в сухое, сразу почувствовала, как начала согреваться.

— Вам идет, — оглядел ее Трихон, повернувшись.

— О, только прошу без комплиментов, — вымученно улыбнулась Тиса. Сейчас она не краше солдата в окопе.

— Рад, что вы приходите в себя, — парень приблизился и снял с ее волос болотную зелень. Девушка опустила ресницы, боясь взглядом выдать свои мысли. Она старше на десять лет, а чувствует себя ребенком рядом с ним. Разве это нормально?

— Думаю, с клюквой на сегодня закончили, — шкалуш сложил мокрую одежду в свободный мешок и приторочил к своему седлу. Прикрепив и корзинки с клюквой, Трихон сходил за пустой тарой, брошенной у топи. Тиса с тревогой дождалась его возвращения. Ноги плохо слушались, поэтому на Ватрушку шкалуш усадил ее сам.

— Можно отправляться в часть, — новобранец вскочил в седло Буя и потянул поводья, разворачивая лошадь.

— Нет. — Войнова представила свое появление на улицах Увега в мужской одежде, а еще лицо отца, если он вдруг заметит ее по прибытии. Это недопустимо. — Мы поедем к заброшенной мельнице, это недалеко отсюда. Там можно одежду в реке почистить.

Немного попререкавшись, шкалуш сдался. Пока ехали к мельнице, девушка пришла в себя настолько, что смогла собрать мысли в кучку.

— Трихон, спасибо, — и тут же поняла, что повторяется. И когда она успела превратиться в говорящую ворону, каркающую за разом раз одно и то же? — Похоже, я продолжаю влипать в неприятности.

— Да уж, в этом вам постоянства не занимать, — шкалуш запалил самокрутку.

— Я не должна была подходить так близко к Гартовой топи, признаю свою ошибку. Ты ведь меня предупреждал.

— Но разве такая храбрая девушка будет слушать кого-то?

Она поняла иронию и горько усмехнулась, вспомнив свой ужас, когда увидела это чудо болотное. Даже о ножах у голенища